Роль сибирского купечества в чайной торговле с Китаем в XVIII – начале ХХ вв.

В 2018 г. исполняется 380 лет знакомства россиян с чаем. В 1638 г. посольство В. Старикова в Монголию получило от Алтын-хана 200 пачек чая для царя Михаила Федоровича. В Москве подарок оценили и с 1674 г. чай стали продавать в качестве лекарства. Возможность закупать этот продукт Пекин разрешил по Нерчинском договору 1689 г.

Уже в 1727–1728 гг. российские торговцы приобрели в Цинской империи 25,1 цзиней (12,5 т), в 1755 г. 11 тыс. пудов, 1799 – 53 тыс., а в 1837–1839 гг. ежегодно порядка 8 млн пудов этого продукта [Лапин П. А. Русско-китайская школа коммерческих знаний в Ханькоу (1907-1911) // Восток (Oriens), 2017, No 6, с. 7; Вилков О. Н. К истории Кяхты в XVIII в. // Изв. СО АН СССР. Серия общ. наук, 1972, вып. 2, No 6, с. 46.]. Кяхтинский договор 1727 г. позволил осуществлять в Кяхте беспошлинную приграничную торговлю и вплоть до середины XIX в. (Айгунский договор 1858 г.) этот город являлся единственным коридором в связке с китайским Маймаченом для русско-китайской торговли на сухопутной границе между Цинской и Российской империями..

До 1762 г. действовала казенная монополия на торговлю с Китаем. Затем закупочно-сбытовые операции стали осуществляться российскими купцами, объединенными в компании. В конце XVIII в. они, как установил В.П. Шахеров, «стали выделять из своей среды доверенных лиц, получивших название «компаньонов» или «комиссионеров», которые производили предварительный осмотр и оценку товаров, определяли цену и порядок торговли. В 1800 году система компаний была ликвидирована, но институт компаньонов получил официальное признание властей» [Шахеров В. П. Иркутск купеческий. Хабаровск, 2006, с. 88.]

Таможенное регулирование чаеторговли занимало особое место в российской таможенной системе. Гостиный двор в Кяхте стал местом таможенного оформление чаев. Порядок работы местной таможни регулировался специальными статьями Таможенного устава, а сама она была крупнейшей на азиатской границы империи. В 1821 г. в ее штате насчитывалось 218 чел. [Беляева Н. А. Таможенная служба в Забайкалье // Таможня на Тихом океане: документы и материалы, вып. 5, Владивосток, 2008, с. 5.] В 1800 г. российское правительство приняло новые правила, регулировавшее проведение торговых операций в Кяхте. Теперь сделки приобретали исключительно меновый характер, а цены, по которым товары променивались китайцам, устанавливались «общим уговором» торгующих здесь купцов. В 1807 г. специальным нормативным актом право на торговлю с Китаем предоставлялось только купцам 1-й гильдии. Перечисленные обстоятельства серьезно повлияли на состав российских чаеторговцев, а затерявшееся в полупустынной местности поселение стало исходным пунктом протяженного «чайного пути».

В 1862 г. Кяхтинская таможня упраздняется, а ее функции переходят к вновь учреждаемой таможне в Иркутске. Однако высочайше утвержденным мнением Государственного совета от 15 мая 1900 г. учреждаются таможни в слободе Кяхта и городе Сретенске, 20 января 1901 г. утверждаются временные правила для них. 23 декабря 1903 г. принимаются правила для действия (регламент) Кяхтинской таможни, в которых последовательно прописываются элементы «таможенной обрядности» (досмотра) чая, исчисления и уплаты таможенной пошлины.

Государство держало под своим контролем торговлю и транспортировку чая. По условиям Тяньцзинского и Пекинского договоров (1858, 1860) для стимулирования торговли с Россией Цинская империя открыла до семи портов. Казалось бы более дешевые морские перевозки должны были сократить объемы сухопутного извоза через Сибирь. Этого не произошло. В.И. Пронин видел причину сложившегося положения в поощрении правительством импорта через Кяхту посредством таможенных тарифов. Пошлины на чай здесь были ниже, чем в портах Европейской России, прежде всего в Одессе, на Черном и Балтийском морях. С 1864 г. за каждый пуд ординарного чая следовало уплатить на таможне в Кяхте 6 руб., а в Европейской России – 15 руб., а с пуда чая высоких сортов соответственно 16 и 22 руб. [Пронин В.И. Торговля Сибири с Европейской Россией в период домонополистического капитализма // Проблемы истории дореволюционной Сибири. Томск, 1989, с. 96.]  Мы имеем дело с редким случаем в политике российских властей по отношению к Сибири. Она отражала интересы не казны и дворянства Европейской России, а купечества и притрактового населения Азиатской России, имевшим возможность зарабатывать на чайных перевозках. Поэтому объемы трафика по Московско-Сибирскому тракту в конце XIX в. непрерывно возрастали. Если в 1887 г. через таможни Европейской России ввезли 607 тыс. пудов китайского чая и 1430 тыс пудов через Кяхту, то в 1894 г. соответственно 842 и 1457 тыс. пудов [Катионов О. Н. Московско-Сибирский тракт как основная сухопутная транспортная коммуникация Сибири XVIII – первой половины XIX вв. Новосибирск, 2008, с. 139.] .

Большая часть чая транзитом шла в Европейскую Россию, но определенная его часть потреблялась сибиряками, о чем свидетельствуют практически все побывавшие здесь. Отчасти подобное пристрастие обуславливалось обилием жирной пищи в рационе местных жителей. Поэтому утором, а затем в два и пять часов устраивались чаепития. Как заметил Ю.М. Гончаров: «Увлечение чаепитием распространилось в Сибири еще в конце XVIII в…. Во второй половине XIX в. с развитием чаеторговли и появлением дешевых сортов чая потребление этого напитка в Сибири становится повсеместным, и практически в любой семье без чая за стол не садились… Чай пили не менее 3-4 раз в день. Чаепитие сопровождалось молоком, булками, вареньем, пряниками. Этот напиток был обязателен при приеме гостей. К концу XIX в. чаепитие в Сибири становится непременным атрибутом деловой беседы, отдыха, семейных вечеров. Сибиряки любили так называемый кирпичный чай, представлявший из себя прессованную чайную крошку, байховый пили гораздо реже» [Гончаров Ю. М. Очерки истории городского быта дореволюционной Сибири (середина XIX – начало ХХ в.). Новосибирск, 2004, с. 137.]

Как вспоминал П.Ф. Кочнев, работавший приказчиком у тюменского купца Н.Н. Тюфина в начале 1870-х гг.: «Чай и сахар выдавали каждому из прислуги отдельно, по полтора фунта чаю и по 1 фунту сахара на человека в месяц» [Кочнев П. Ф. Жизнь на Большой Реке: записки сибирского приказчика. Новосибирск, 2006, с. 79.] . Своеобразную оду сибирскому чаепитию в 1886 г. опубликовал в «Восточном обозрении» Н.М. Ядринцев: «Чай в Сибири средний класс и низший пьют, большей частью, вприкуску, ибо сахар дорог. Пьют чаще с медом, с вареньем, и в Забайкалье употребляют китайский леденец вместо сахара… Чай весьма часто пьют с молоком, благодаря его обилию, но настоящее чаепитие без него, так как можно больше выпить… Он незаменим в дорогах и экспедициях. Чай в этих случаях употребляется кирпичный, как у сибирского простонародья… Чай никогда не бывает причиной болезней и не причиняет припадков, напротив, лечит и помогает в простудах. Если благодетельные и хорошие последствия его испытывают люди простые, то он дает бодрость и возбуждение людям умственного труда»  [Ядринцев Н. М. Чай и чаепитие в Сибири // Я сын девственной и могучей страны…: сборник статей, очерков, фельетонов. Омск, 2004, с. 163-164.]

С другой стороны, как уже отмечалось выше, в 1807 г. специальным нормативным актом право на ведение торговли с Китаем получили только купцы 1-й гильдии. Данное обстоятельство серьезно повлияло на состав участвующих в кяхтинской торговле российских предпринимателей. Во второй половине XVIII в. ведущие позиции в чайном бизнесе играли иркутские купцы. В 1765 г. в городе их насчитывалось 820 чел. Из них приблизительно 50 занималось торговлей с Китаем, «входя в число наиболее состоятельных иркутян, капитал которых составлял несколько десятков тысяч рублей». К этой группе относились Сибиряковы, Ворошиловы, Сизых, Глазуновы, Киселевы, Шалины. [Шахеров В. П. Указ. соч., с. 24.]

На рубеже XVIII-XIX вв. в Кяхте торговали по разным источникам от 60 до 115 купеческих семей из Тобольска, Тары, Томска, Енисейска, Иркутска, Селенгинска, Верхнеудинска и Кяхты. Манифест 1807 г. существенно уменьшил количество сибиряков, участвующих в торговле с Китаем. В 1830 г. вели здесь торг 53 российских, в том числе 17 сибирских купцов. Среди них выделялись наиболее состоятельные кланы Трапезниковых и Медведниковых из Иркутска; Селивановых и Пиленковых из Тобольска; Нерпиных из Тары; Кандинских из Нерчинска; Ворошиловых из Селенгинска; Курбатовых и Титовых из Верхнеудинска; Басниных, Игумновых, Молчановых и Котельниковых из Кяхты . [Разгон В. Н. Сибирское купечество в XVIII — первой половине XIX в. Барнаул, 1999, с. 187.]

Усиление позиций на кяхтинском рынке купцов из Европейской России встретило противодействие их сибирских коллег, которые в ряде письменных обращений к верховной власти и восточносибирскому генерал-губернатору под лозунгом «торговля требует свободы» предлагали отменить ограничения 1800 и 1807 гг. В результате в 1840 г. им удалось добитьсязначительного смягчения ценовых регламентаций, а указом от 1 августа 1854 г. всем торгующим в Кяхте предпринимателям дозволялось променивать свои товары «по вольным ценам». В 1840-1850-х гг. был подорван меновый характер здешней торговли и с 1842 г. купцы для покупки китайских товаров могли использовать золото и серебро. Поэтому к середине XIX в. снова усиливаются позиции сибирских, в частности, кяхтинских купцов.

Возможность получить высокую прибыль привлекала в Кяхту инициативных предпринимателей их различных уголков России и Сибири. Данное обстоятельство привело к формированию корпорации купцов-чаеторговцев. «… Трудно переоценить то влияние, – утверждает В.Н. Разгон, – которое в историческом плане оказала кяхтинская торговля на формирование коммерческих навыков и финансового потенциала сибирского купечества. До появления золотопромышленности именно в русско-китайской торговле складывались самые крупные в Сибири капиталы, а купцы-кяхтинцы составляли финансовую элиту сибирского купечества. Уже в первой четверти XIX в. ряд торговавших в Кяхте купеческих семей имели миллионные состояния… Так, кяхтинским купцом П. Басниным за период с 1798 по 1842 г. только таможенных пошлин по кяхтинской торговле и гильдейских повинностей было уплачено в казну на сумму 6 млн руб.». [Разгон В. Н. Указ. соч., с. 193.]

По моим подсчетам, сделанным на основе базы данных на предпринимателей концаXVII – начала ХХ вв. из «Энциклопедического словаря купечества и коммерции Сибири» [Энциклопедический словарь купечества и коммерции Сибири, т. 1, Новосибирск, 2012; т. 2, Новосибирск, 2013.], в Кяхте в это время чайной торговлей занималось 220 сибирских купцов, в том числе 142 выбиравших гильдейские свидетельства здесь; иркутских – 38; бийских, томских, селенгинских – по 5; верхнеудинских и нерчинских – по 4; тарских – 3; тюменских, тобольских, якутских – по 2; сретенских, кунгурских, енисейских, семипалатинских, читинских – по одному. По времени деятельности: конец XVII – начало XVIII в. – 2 чел., XVIII в. – 54, конец XVIII – начало XIX – 27, XIX – 90 (в том числе первая половина – 45 чел.), вторая половина XIX – начало ХХ вв. – 48 чел.

Рассказать о всех невозможно. В качестве «образцово-показательного» примера сошлемся на Немчинова Михаила Федоровича (1830-1888), уроженца г. Тары, солдатского сына, грамотного. Необходимые коммерческие навыки он приобрел работая приказчиком. Побывал на Нижегородской ярмарке и в Кяхте, «где взял за правило ежедневно ходить в гостиный двор и быстро изучил премудрости чайной торговли, ознакомился с номенклатурой проходящих в Китай и обратно товаров. Кроме того, он выучил китайские иероглифы, изу чил правила оформления документов на таможне, познакомился с работами по сортировке чая. Сошелся с людьми, имеющими собственное дело». Шесть лет проработал доверенным приказчиком у купца 1-й гильдии Я.А. Немчинова, в 1855 г. выбрал свидетельство 3-й гильдии, а в 1856 г. стал  первогильдейцем. Последовательно руководствовался отцовским заветом: «Где бы ты ни был, кому бы ни служил, не пей вина, пьяниц люди не любят; и за чужую соломинку не запнись, т. е. чужой копейки даром себе не бери, то Бог даст тебе счастья, а будешь богат, то на честь не покушайся и с чести не вались, давай милостынку и бедным пособляй, потому ты видел, как иногда нам с тобой было трудно». Михаил Федорович имел лавки в Кяхте, Троцкосавске, Нерчинске, Чите, Иркутске, Томске, вел торговлю в Монголии и Китае. Был почетным блюстителем Троицкосавского уездного училища, неоднократно жертвовал на его содержание.

По мере роста масштабов закупок чая, совершенствовался маркетинг торговых операций. Подобно М.Ф. Немчинову отдельные предприниматели изучали китайский язык. Биографкяхтинского 1-й гильдии купца, потомственного почетного гражданина М.О. Осокина (1834-1899) отмечал: «Окончил Иркутское уездное училище и в 1850 г. – училище китайского языка в Троицкосавске. За знание китайского языка на всю жизнь по специальному указу был избавлен от рекрутской повинности и службы «по выбору»». С конца XIX в. сибирские предприниматели ведут активную торговлю на территории Китая – в Ханькоу (в 1915 г. 55,9 % экспорта чая из Китая), Фучжоуи Шанхае, подобно иркутскому первогильдейцу П.А. Пономареву. В 1867 г. он вступил компаньоном в фирму своих земляков Н.Л. Родионова и И.С. Хаминова, владевших чайными плантациями в Китае. В 1871 г. переехал в г. Ханькоу, а в 1867 г. скупил все паи-объединения «П.А. Пономарев и К». Фирме принадлежало три фабрики по переработке чая и два вместительных пакгауза. В Ханькоу россияне начали вытеснять с местного рынка конкурентов-англичан, путем осуществления более выгодных закупочных акций, когда чай приобретался «еще на кустах». С 1894 по 1915 гг. доля экспортированного из Ханькоу в Россию чая выросла с 28,5 до 52 % от общего объема направленного Китаем на внешний рынок товара. [Лапин П. А. Указ. соч., с. 8.]

Помимо собственно скупщиков и перепродавцов в Китае и Кяхте чая, в этой области оптовой торговли необходимо выделить собственно чаеторговцев, занимавшихся оптовым и розничным сбытом продукта непосредственно в Азиатской России. В качестве примера сошлюсь на якутского купца 1-й гильдии Н.Д. Эверестова (1828-1911), который одним из первых местных предпринимателей начал выписывать китайский чай через порты Аяна и Охотска, посредством деловых связей с Приамурским торговым обществом, торговыми домами, торгующими в Китае.

Отдельную группу среди занятых в анализируемой сфере составляли доставщики, предприниматели и фирмы, осуществлявшие перевозку товара через Сибирь на Ирбитскую, Нижегородскую ярмарки и далее в Европейскую России. О характере предоставляемых ими услуг можно судить по контракту упомянутого выше М.Ф. Немчинова с «Торговым домом Герасима Малых» (иркутский купец 1-й гильдии), относящийся к 1877 г.: «Мы, нижеподписавшиеся иркутской первой гильдии купцы, торгующие под фирмой «Торговый дом Герасима Малых, сыновья», дали сей контракт кяхтинскому первой гильдии купцу М.Ф. Немчинову в том, что подрядились Мы, Малых, у Вас Немчинова, доставить из Кяхты в Москву принадлежащие Вам 500 мест чая, заширенного в скотские кожи под литерою МН, значившихся подробно в полученных от Вас фактурах. Вышеозначенные чаи приняли в Кяхтинском гостином дворе с должною осмотрительностью на перевес в цибиках и ширях каждого места порознь и присмотром доброты чая через пробу на совок, которые оказались в совершенной исправности и доброте, в таковом же количестве и обязуемся мы, Малых, доставить из Кяхты в Москву сроком на 10 февраля будущего 1878 г., сдать Вам или прикащику Вашему. За провоз рядили мы с расходами повозными по городам и прочим и издержками по 17 рублей с каждого места, что составит всей провозной платы 8500 рублей. В пути следования и на кормовищах обязуемся мы, Малых, вышеозначенные чаи хранить и оберегать от всяких гибельных случаев, как-то: огня, воды, похищения злонамеренными людьми и, словом во всех, кои убытки нанесут… В случае недоставки в срок, по 30 копеек с каждого места за каждые просроченные сутки… О следовании вышеозначенных чаев обязаны, Малых, уведомить Вас в Кяхту чрез почты из городов, где будут проходить чаи». [Цит. по: Катионов О. Н. Указ. соч., с. 316.]

Наиболее известным по масштабам операций в последней четверти XIX в. считался торговый дом «Евграф Кухтерин и сыновья» с главной конторой в Томске, занимавшийся доставкой товаров по Сибири и в Европейскую Россию. В течение года с июля 1886 по июль 1887 г. фирма перевезла 751 тыс. пудов грузов, в том числе от Кяхты и Иркутска до Томска (преимущественно чая) – 419 тыс. пудов и в обратном направлении 222 тыс. пудов. Только в 1907 г. в томских газетах появилось объявление о прекращении фирмой Кухтериных с января 1908 г. транспортировки кладей. Владельцы поблагодарили грузоотправителей «за оказанное доверие в течение многих лет» [Дмитриенко Н. М., Зиновьев В. П. Купеческая семья Кухтериных // Предприниматели и предпринимательство в Сибири (XVIII – начало ХХ вв.). Барнаул, 1995, с. 194; Катионов О. Н. Указ. соч., с. 144.] .

Сухопутная перевозка китайской клади осуществлялась по тракту от Кяхты до Верхнеудинска, который за свой счет содержали чаеторговцы Из сбора в пользу Кяхты по 35 коп. с места байхового и по 15 коп. кирпичного чая к 1887 г. образовался капитал в 110 тыс. руб., из которого на нужды поселения истратили 64376 руб., в том числе на содержание дороги 17 тыс. руб. [Птицын В. В. Селенгинская Даурия. Очерки Забайкальского края. СПб., 1896, с. 200.] Отдельный этап транспортировки составлял сплав по Байкалу и Ангаре, монополизированный иркутскими купцами М. Сибиряковым, С. Дудоровским, П. Ивановым, К. Малышевым, М. Шигаевыми др. Далее груз следовал по Московско-Сибирскому тракту, регулярное движение по которому было налажено силами притрактового населения к 1800 г. Водный маршрут перевозки чая начинался в верховьях Чикоя и далее по Селенге, Байкалу, Ангаре и Енисею до Енисейска. Откуда на телегах товары перевозились по Маковскому волоку до Кети и далее по Оби и Иртышу доставлялись в Тобольск или Тюмень. [Шахеров В. П. Роль транспортно-пространственной среды в формировании городов Байкальской Сибири в XVIII – первой половине XIXв. // Сибирский город XVIII-XX веков. Иркутск, 2001, вып. 7, с. 9.]

Расцвет кяхтинской торговли относится к первой четверти XIX в. В 1813-1832 гг. общий оборот составил 771 млн руб. Всего российские предприниматели выменяли здесь 1,2 млн мест чая, на обшивку и упаковку которого затратили 5,75 млн руб. Еще 53,3 млн руб. купцы затратили за доставку товара к местам реализации. Накладные расходы составили примерно 9 % всего оборота. Соответственно, чистая прибыль определялась в 37,4 млн руб. или в среднем 678,2 тыс. руб. на каждого из торгующих, число которых в эти годы не превышало 55 чел. Исходя из этих расчетов, среднегодовой душевой доход чаеторговцев доходил до 34 тыс. руб. Монопольное положение кяхтинцев на российском чайном рынке позволяло им устанавливать такие цены, которые не только компенсировали огромные накладные расходы и таможенные пошлины, но и обеспечивали получение высоких прибылей. Продажная цена оптом обычно превосходила тарифную в 4-6 раз [Шахеров В. П. Предпринимательская деятельность купцов Басниных // Баснины в истории Иркутска. Иркутск, 2008, с. 19.] .

Определяя характер торговых операций, можно согласиться с выводом Г.Х. Рабиновича о том, что «пережиточные черты монополии феодального типа имела также чайная кяхтинская торговля, которая сосредотачивалась в руках узкой группы купцов-первогильдейцев (Немчинов, Швецов, Молчанов, Лушников, Осокин)». На их долю приходилась львиная часть оборотов и прибылей в этом сегменте бизнеса [Рабинович Г. Х. Крупная буржуазия и монополистический капитал в экономике Сибири конца XIX – начала ХХ вв. Томск, 1975, с. 220] . Ликвидация монополии Кяхты и сравнительно немногочисленной группы чаеторговцев была связана с развитием морских перевозок, открытием на русско-китайской границе новых пунктов пропуска на Дальнем Востоке и Синьцзяне.

Отрицательно на торговые обороты кяхтинских купцов повлияло сооружение Суэцкого канала (1869), Транссиба (в 1898 г. первый поезд прибыл в Вернеудинск), КВЖД (1903). Сокращение объемов торговли через Кяхту привел к прекращению предпринимательской деятельности ряда известных купеческих фамилий: Басниных, Базановых, Хаминовых, Курбатовых, Кандинских, Мичуриных и др. «… Во вторую половину настоящего столетия контингент торгующего в Кяхте купечества коренным образом изменяется, – признает В.В. Птицын. – Представители древних, известных чайных фирм отчасти вымерли, отчасти переселились в Москву… поселились и заняли их место новые люди». [Птицын В. В. Указ. соч., с. 153.] В 1911 г. управляющий местным отделением Русско-Азиатского банка констатировал: «В самой Кяхте осталось не много торговых фирм, не трудно перечислить их – 5-6 (Шишмаков В.М., Т.Д. Собенников, бр. Молчановы, Коркин И.И., Т.Д. Лушникова» [Цит. по: Рабинович Г. Х. Указ. соч., с. 229.] .

В конце XIX – начале ХХ вв. соотношение в перевозке чая морским путем и по железной дороге выровнилось: через Одессу в 1897-1902 гг. поставки возросли с 890 тыс. до 1400 тыс. пудов, а по Сибирской железной дороге в то же время уменьшились с 2200 до 1100 тыс. пудов [Саблер С. В., Сосновский И. В. Сибирская железная дорога в ее прошлом и настоящем. СПб., 1903, с. 424-425.]. Потребителями продукта внутри региона становятся прежде всего крупные города. Так, в 1907 г. в Новониколаевск по железной дороге доставили 99892 пуда чая, водным транспортом (на пароходах) 5422 пуда, всего 113287 пудов; а вывезли в общей сложности тем же транспортом 9475 пудов. [Воробцова Л. Н. Частное предпринимательство в Новониколаевске (1893-1914 гг.). Новосибирск, 2015, с. 403.] Следовательно, для реализации горожанам и жителям округи осталось 103812 пудов чая.

Братья Владимир и Андрей Николаевичи Молчановы сыновья кяхтинскогопервогильдейца Николая Лукича (1831-1904), совместно с местными купцами 1-й гильдии Н.А. Молчановым и В.А. Собенниковым учредили в 1890 г. в Троицкосавске один из крупнейших в тогдашней Сибири торговый дом «Собенников и братья Молчановы», который осуществлял оптовую торговлю не только чаем, но и сахаром, хлебом, кожей. По компетентному мнению В.П. Шахерова: «С 1840-х годов кяхтинская торговля вступает в полосу затяжного кризиса» [Шахеров В. П. Предпринимательская деятельность купцов Басниных, с. 91.].

«Чайный путь» начинался в Кяхте, основанной как торговый форпост в 1728 г. в 4 верстах от окружного центра Забайкальской обл. Троицкосавска. В 1743 г. переведено в разряд слобод. В 1851 г. здесь проживало около 600 чел., насчитывалось 32 дома и 72 лавки. Тем не менее, 20 июня 1851 г. образуется Кяхтинское градоначальство – «губернаторство из одного посада и двух деревушек», по ироничному замечанию В.И. Вагина (включало г. Троицкосавск, Кяхтинскую торговую и Усть-Кяхтинскую мещанскую слободы с принадлежавшими им землями). Административное образование объединяло в себе пограничное, таможенное и полицейское управление. Градоначальник назначался императором по представлению министра внутренних дел и с предварительного согласия министров иностранных дел и финансов.

Как отмечал А.В. Ремнев, положение чиновника в восточно-сибирской бюрократической иерархии было запутанным. «Несмотря на сложную процедуру назначения, он реально подчинялся генерал-губернатору. Когда первый кяхтинский градоначальник Н.Р. Ребиндер, воспользовавшись отсутствием Муравьева в Иркутске, вступил в 1853 г. в непосредственную переписку с МИДом о китайских делах и желании монголов перейти в российское подданство, Муравьев разразился в адрес Ребиндера строгим внушением не выходить за пределы чисто пограничных полномочий и в разговорах с китайскими чиновниками «ограничиваться лишь обыкновенными учтивостями, не излагая даже своего мнения о каких-либо предположениях нашего правительства»… Особую роль в реформировании торговли через Кяхту сыграл А.И. Деспот-Зенович, занимавший пост кяхтинского градоначальника с 1859 по 1862 гг. При нем был установлен более свободный режим торговли с Китаем, облегчены таможенные правила, им фактически была подготовлена торговая часть договора, заключенного в 1860 г. Н.П. Игнатьевым в Пекине» [Ремнев А. В. Россия Дальнего Востока. Имперская география власти XIX – начала ХХ веков. Омск, 2004, с. 189.] . В 1897 г. в Кяхте и Троицкосавске проживало 8,8 тыс. чел., насчитывалось 244 лавки, действовало отделение Русско-Азиатского банка.

В Кяхте происходила закупка (обмен) товара, его растаможивание, сортировка и подготовка к транспортировке. Чай караванами доставлялся к границе в специально изготовленных ящиках вместимостью 63-67 фунтов (квадратные) и 87-93 фунта (полуторные). В Маймачене караваны встречали артели «совошников», работники которых острым железным, частично пустым внутри совком, похожим на лом, пробивали места с чаем и по извлеченным таким путем пробе определяли качество чая и его  влажность. Последняя процедура сводилась к упаковке (ширке) привезенного чая в специально выделанные кожи из шкур крупного рогатого скота, осуществляемая специальными артелями ширяльщиков. Таким образом товар не портился в течении длительного пути и сохранялись его вкусовые качества. Всего упаковкой и отправкой товара занималось до тысячи троицкосавских мещан, объединявшихся в артели, число которых достигало 20 [Птицы В. В. Указ. соч., с. 168-170, 190, 202.] .

Чай являлся основным товаром, вывозимым из Кяхты в Иркутск и далее на запад. В частности, в 1887 г. на возы с чаем, проследовавшие из Иркутска в западном направлении, пришлось 72,5 % от всего грузопотока, а в 1893 г. из проследовавших через город возов на чайные пришлось 78,9 % [Разгон В. Н. Указ. соч., с. 137-138.]. Организация перевозки по Московско-Сибирскому тракту основательно исследованы в работах О.Н. Катионова, Е.И. Соловьевой, Ф.С. Кузьминой, С.Н. Пивня и др. Интенсивная транспортировка чая в условиях массовой ссылки уголовников, оседавших в притрактовых поселениях, обусловило существование преступного промысла – срезание мест «чаерезами», а иногда уводили целый возы с товаром. Н.М. Ядринцев по этому поводу замечал в 1883 г.: «Способы эксплуатации ввоза были простые, они не требовали ни ума, ни энергии, ни знания. Напоить, отравить или просто прихлопнуть на постоялом дворе проезжего торговца, срезать с обоза чаи на большой дороге были занятием, требующим одного только навыка» [Ядринцев Н. М. История кондратовщины // Восточное обозрение, 1883, 8 дек.]. Таким образом, торговля чаем и его перевозка по Московско-Сибирскому тракту в XVIII-XIX вв. являлась важной отраслью экономики региона. Она способствовала формированию купеческих капиталов и экономическому развитию притрактовых городов и волостей Сибири.

Автор: М.В. Шиловский
ИСТОЧНИК: СИБИРСКОЕ КУПЕЧЕСТВО: ИСТОКИ, ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, НАСЛЕДИЕ
материалы третьей Всероссийской научной конференции. 2019
Издательство: Томский государственный архитектурно-строительный университет (Томск)

Источник: https://elibrary.ru


Понравилась статья? Поделись с друзьями!


Обсуждение закрыто.