TeaTerra

Дабешань (大别山) – горный массив на стыке прекрасно известных любителям чая провинций Хубэй, Хэнань и Аньхой, являющийся юго-восточным ответвлением хребта Циньлин, который, в свою очередь, представляет собой продолжение горной системы Куньлунь, лежащей к северу от Гималаев. Дабешань разделяет не только три чайные провинции, но и бассейны рек Янцзы и Хуайхэ. Главные пики хребта – Баймацзянь, «Вершина белой лошади» (1777 м), Доюньцзянь, «Вершина густых облаков» (1763 м) и Тяньхэцзянь, «Вершина небесной реки» (1755 м). Дабешань можно перевести как «Горы больших различий» (или «большой разницы») – помимо того, что этот массив отличается от других гор центрального Китая, отличны друг от друга и его склоны: когда южная сторона усыпана цветами, на северных склонах лежат глубокие снега (в разных версиях легенды о происхождении названия это впервые заметили ханьский император У-ди, Сыма Цянь, Ли Бо и т.д.).

Дабешань редко фигурирует в названиях чая, но в предгорьях Дабешаня делают такие знаменитые сорта, как Синьян Мао Цзянь (信阳毛尖), Хошань Хуан Я (霍山黄芽), Люань Гуапянь (六安瓜片), Цзиньчжай Цуй Мэй (金寨翠眉), Юэси Цуй Лань (岳西翠兰) и Тунчэн Сяо Хуа (桐城小花). Читать далее…

Встретил прекрасную серию статей, озаглавленную «Лаона дэ чахуахуэй» (老衲的茶话会) – «Чаепитие старого монаха». К сожалению, у меня нет информации об авторе, но этот цикл, безусловно, заслуживает внимания. Некоторые «главы» посвящены детальному разбору отдельных чайных зон – например, Уляншаня; другие – более общим вопросам, таким как история податного чая. Было бы здорово прочитать и пересказать их все, но на это нужно несколько месяцев непрерывной работы; увы, я ими не располагаю.

Сегодня я хочу остановиться на главе о «шаньтоу ча» (https://post.smzdm.com/p/a60lzzwo/ ). На это понятие то и дело натыкаешься в китайских статьях о пуэре, в России же оно не в ходу. Отчасти его заменяют термины «моносырьё», «микролот» и т.п., но им часто недостаёт определённости; впрочем, и с «шаньтоу ча» (山头茶) то же самое – стоит копнуть глубже, и оказывается, что разные китайские авторы понимают под «чаем горных вершин» разное.

Привести разные мнения к общему знаменателю с помощью одной, пусть даже очень хорошей статьи вряд ли получится; лично для меня ценность текста «старого монаха» в другом. Нынешнее поколение любителей чая – как в России, так и в Китае – принимает как должное мешанину чайных гор, деревень и садов на обложках и ценниках, и они редко задумываются о том, что ещё тридцать, даже двадцать лет назад ничего подобного не было, и на протяжении многих веков своей истории пуэр как-то обходился без этого. О том, когда и как огромная туша пуэра оказалась разрезанной на кусочки на один укус, и рассказывает «Лаона». Читать далее…

В Китае пуэр иногда называют «конечной станцией любителя чая», подразумевая, что он сложен для понимания тех, кто начал с зелёных, белых чаёв и улунов, и что любовь к его спокойному характеру и внутренней глубине возникает не сразу – зато остаётся до самого конца чайного пути. Забавно, что для нынешнего поколения российских «чайных людей» пуэр, напротив, часто становится «точкой входа» в мир чая, и ищут они в нём не мягкость и заземлённость, а наоборот, возбуждающий, будоражащий эффект… А Иу, в свою очередь, – «последняя остановка любителя пуэра»: наигравшись с модными локациями, с аналогами пуэра из ЮВА и т.п., чайные искатели рано или поздно возвращаются к иуской классике.

Я бы сказал, что пуэр в мире чая и Иу в мире пуэра роднит ещё кое-что. Объёмы контента, посвящённого пуэру, несоразмерны объёмам его производства; можно сказать, что пуэр – в бóльшей степени информационное явление, нежели материальное. И точно так же статей, заметок, постов в соцсетях об Иу больше, чем о любой другой пуэрной зоне; порой кажется даже, что больше, чем обо всех остальных пуэрных горах, вместе взятых. И это не соответствует ни размерам Иу (хоть эта зона и велика), ни объёмам производства чая, ни его стоимости – в последние годы иуские деревни и сады далеко не всегда оказываются на вершине рейтинга пуэрных цен, но интерес к Иу не уменьшается; Иу не является ни родиной чая, ни лидером по числу старых дикорастущих деревьев, ни по их возрасту. Бывает, говорят, что «история Иу – половина истории пуэра», имея в виду бурное развитие чайной индустрии и появление крупных чайных домов в Иу во второй половине эпохи Цин, когда на восток Сишуанбаньна стали массово переселяться чайные фабриканты и торговцы из уезда Шипин округа Хунхэ. Однако на первых ролях Иу окажется лишь в конце XIX века, после того как соседняя гора – Ибан – сильно пострадает от пожаров и эпидемий. Читать далее…

Читать далее…

Лао Цун Шуйсянь (老枞水仙, или 老丛水仙), «Водный бессмертный (или просто Нарцисс)» со старых кустов обладает характеристиками, которых нет у обычного Шуйсяня. О нём говорят: «не столь прост, как Шуйсянь, не столь душист, как Жоу Гуй, не столь жесток, как Те Лохань» (в отношении Те Лоханя использован иероглиф 霸 ба, означающий тирана, деспота, узурпатора, властвующего по праву силы). Чистота, насыщенность и стойкость, гладкость и нежность в сочетании с весомостью и солидностью, скрытое изящество – вот его главные особенности. Аромат сумрачный, богатый, но не пронзительный; вкус глубокий, но странно прозрачный, как будто и глотать-то нечего; оттенки мха, ладана и цветов; яркий ментоловый холодок в послевкусии, долгие хоуюнь и хуэйгань — «горловое звучание» и «возвращающая сладость» — всё это рождает «орхидеевую мелодию старых кустов», скромную и естественную, сводящую с ума многих ценителей утёсного чая.

Три ведущих темы в аромате и вкусе Лао Цун Шуйсяня – цинтай сян (青苔香), моховой аромат, цзунъе сян (粽叶香), аромат листа цзунцзы (т.е. тростниковых листьев) и мучжи сян (木质香), древесный аромат. Но палитра его оттенков широка, и у Лао Цун Шуйсяней из разных локаций есть свои отличительные черты. Читать далее…

Городской уезд Чжуцзи находится в западной части городского округа Шаосин провинции Чжэцзян, гранича на севере с Ханчжоу. Площадь уезда – 2311 кв. км, население – около 1,2 млн человек. Рельеф Чжуцзи описывают как «семь гор, два поля и одна вода», но горы невысоки – Тайбайцзянь, главная вершина массива Дунбайшань, имеет высоту лишь 1194 м. Сеть рек густа, и речные долины плодородны. С точки зрения климата, Чжуцзи находится на стыке умеренного и субтропического поясов, среднегодовая температура – около 16°С при значительных сезонных перепадах, количество осадков – 1300-1400 мм в год, времена года хорошо выражены, но зимы мягкие.

Несмотря на хорошие условия для растениеводства, Чжуцзи – высокоурбанизированный и индустриально развитый уезд со своеобразной специализацией. В квартале Датан производится 65% носков Китая и треть (!) носков мира, а в городе Шаньсяху сосредоточено 80% китайского и 70% мирового производства пресноводного жемчуга. Кроме того, уезд славится садами торреи – вечнозелёного хвойного дерева со съедобными семенами. Но Чжуцзи известен не столько как мировая столица чулок и носков, жемчуга и торреи, сколько как родина Си Ши – первой из четырёх великих красавиц Древнего Китая (три других — Ван Чжаоцзюнь, Дяочань и Ян-гуйфэй). С ней связано множество местных достопримечательностей, в её честь назван ряд деликатесов, и т.д. Ну, а любители чая знают её по одноимённой классической форме чайников. Читать далее…

Шигупин (石古坪村) – деревня под юрисдикцией прекрасно знакомого всем любителям улунов города Фэнхуан в районе Чаоань городского округа Чаочжоу, провинция Гуандун. Название деревни можно перевести как «древняя равнина камней», и говорят, что там действительно много больших валунов. Считается, что Шигупин был основан в середине эпохи Мин, в правление Чэнхуа (1465-1487 гг.), и это одно из старейших поселений в Фэнхуаншане; сейчас оно, впрочем, выглядит вполне современно – преобладают двух-трёхэтажные кирпичные и железобетонные дома. В Шигупине 110 домохозяйств, около четырёхсот жителей и всего три фамилии – Лань (большинство), Лэй (только одна семья) и У. У – ханьцы, переехавшие в Шигупин из внутренней деревни Хутоукэн во времена Цин. А Лань и Лэй – шэ.

Шэ – один из пяти с лишним десятков официально признанных народов КНР. Происхождение шэ дискутабельно, но по самой распространённой версии, они – восточная ветвь яо, культура которой сильно изменилась в результате взаимодействия с ханьцами и хакка. По крайней мере, древний язык шэ похож на язык яо, но из-за отсутствия письменности он вымирает – его знают лишь несколько сот человек из 750 тысяч шэ; нынешние шэ говорят на различных диалектах китайского. Сами шэ почитают в качестве своего предка удивительное существо Паньху, появившееся в виде золотого червяка из уха императрицы и превратившееся в пятицветного драконо-пса, который вызвался одолеть вожака мятежников и успешно откусил ему голову, а потом поднапрягся и обернулся человеком, чтобы жениться на принцессе – такой была награда, обещанная за разрешение государственных проблем. В шэских фестивалях, похоронных ритуалах и т.д. до сих пор есть элементы поклонения этому загадочному оборотню. Шэ – трудолюбивые земледельцы и скотоводы, мастера боя на кулаках и дубинах, талантливые танцоры и певцы. Их народные костюмы отличаются изящной вышивкой, а необычные серебряные головные украшения вдохновляют модельеров. Бóльшая часть шэ обитает в горных районах севера Фуцзяни и юга Чжэцзяна, но при этом родиной своего народа они считают гуандунские Горы Феникса. Читать далее…

Чжанлан (章朗) – натуральная буланская деревня на западе уезда Мэнхай, недалеко от границы с Мьянмой. Она находится под юрисдикцией административной деревни Сидин одноимённого хани-буланского посёлка (西定哈尼族布朗族乡). В ней выделяют три части – Чжанлан Лаочжай, Чжанлан Чжунчжай и Чжанлан Синьчжай, «старую», «среднюю» и «новую» деревни соответственно. По данным разных источников, в Чжанлане от 244 до 355 домохозяйств, общее число жителей – около полутора тысяч. Это одна из старейших и крупнейших буланских деревень в округе Сишуанбаньна.

Название деревни с китайского не переводится, поскольку это звукоподражательная запись буланских слов «слон» и «закоченеть от холода». Согласно местному преданию, около 1400 лет назад некий буддийский адепт Махахун ехал через эти горы на слоне, везя священные свитки с учением Будды, и заночевал в лесу близ старой буланской деревни (к тому времени буланы жили там уже несколько веков). К утру сильно похолодало, пошёл ледяной дождь, а затем и град, слон замёрз настолько, что не мог даже подняться на ноги. Но местные жители развели вокруг костры, согрели слона, и Махахун смог продолжить свой путь – а затем вернулся и в благодарность за вклад, который внесли буланы в распространение буддийского учения, построил красивый храм. После этого деревню, которая называлась Цзинсан (景桑, с буланского – «место предков»), переименовали в «слон замёрз». Или лучше сказать – «слон замерзал». Не замёрз же всё-таки. Читать далее…

Нарастающая географическая детализация – один из главных пуэрных трендов. В последние годы в фокусе внимания всё чаще оказываются не округа, не уезды, не отдельные чайные горы, а ещё более мелкие локации – так называемые производственные ультрамикрорайоны (超微产区). Особенно это характерно для Лю Да Ча Шань, Шести великих чайных гор. Только в зоне Иу счёт таким ультрамикрорайонам, которые выносятся в названия чая, идёт на десятки.

С одной стороны, достоинства и особенности таких локаций стараются подчёркивать, а с другой, их часто уподобляют друг другу – говоря о новой локации, её сравнивают с другими, успевшими прославиться раньше. Бохэтан вышел на первые роли в Иу лишь несколько лет назад, но уже появились «новые», «вторые» или «маленькие Бохэтаны». Читать далее…

Иу – одно из самых громких имён в мире пуэра. Каждый слышал пословицу: «Баньчжан – император, Иу – императрица» (班章为王，易武为后). Иуский чай стал податным, самое позднее, в период Юнчжэн эпохи Цин (1722-1735 гг.) и на протяжении следующих двух веков был окружён почётом и вниманием.

Тем, кто почитает древний чай, продающийся на аукционах, как государя, может показаться, что делить чайные горы на крохотные районы с отдельными вкусами – всё равно, что разбивать на куски драгоценные реликвии. Но ведь говорят, что знаменитые горы подобны знаменитым мечам; умение различать чай со знаменитых гор, в таком случае, можно уподобить способности невредимым пройти через яростную сечу. Хорошие горы и хорошие воды рождают хороший чай – с этим никто не возьмётся спорить.

Как бы кто к этому ни относился, Иу – пожалуй, самая детализированная чайная зона. Иуских топонимов, которые могут фигурировать в названиях чая – десятки, и среди них есть и «натуральные» деревни (то есть реальные населённые пункты), и «административные» деревни (то есть области под юрисдикцией той или иной деревни), и отдельные сады. Имеет ли это смысл? Как минимум отчасти – да: в разных локациях Иу различаются и природные условия, и возраст деревьев, и их генотип и фенотип, а кроме того, разные деревни населены разными этническими группами, и их подход к обработке маоча может слегка отличаться. Иногда встречаются серии блинов из одной чайной зоны, сырьё для которых было собрано и обработано представителями разных народов Юньнани. Как это воспринимать – как глубокое внимание к чаю или как маркетинговый ход – каждый решает сам. Читать далее…

Уезд Чаннин расположен на востоке городского округа Баошань провинции Юньнань. Чаннин – одно из важнейших мест произрастания древних чайных деревьев в верховьях Ланьцанцзяна, главной водной артерии западной Юньнани. В уезде насчитывают 42 сообщества древних чайных деревьев, общее число растений в которых – около двухсот тысяч. Через территорию нынешнего Чаннина (как таковой, уезд Чаннин был образован только в 1933 г.) проходила одна из ветвей Чамагудао – Чайно-лошадиного древнего пути. Это позволяет продвигать Чаннин как «тысячелетний чайный городок» (千年茶乡). Особый упор делается на «золотую чайную параллель» (двадцать четвёртый градус северной широты) и на высокогорье – высота некоторых чайных садов в Чаннине достигает 2480 м над уровнем моря, что гораздо выше многих знаменитых чайных гор Пуэра, Линьцана и Сишуанбаньна.

Тем не менее, Чаннин долго пребывал в безвестности. До сих пор он ассоциируется прежде всего с красным чаем, и многие любители чая в Китае бывают удивлены, узнав, что там, оказывается, и пуэр делают; впрочем, и красный чай из Чаннина не снискал мировой славы, в отличие от своего соседа – Фэнцин как раз граничит с Чаннином с востока. Вдобавок чаннинский чай – это не только чай, что иногда создаёт путаницу: один из специалитетов уезда – Ебацзы Ча (野巴子茶), эльсгольция мелкоморщинистая, низкорослое пряноароматическое и лекарственное растение.

Старики в Чаннине прекрасно помнят, как вековые чайные деревья вырубались для того, чтобы разбить террасу для риса, проложить дорогу или просто на дрова. Только в последнее время их стали ценить, охранять, ухаживать за ними, пересчитывать, составлять списки деревень, где их много. Читать далее…