TeaTerra

Особое место в «вабитя» занимают чашки (тяван). К чашке относятся как к живому человеку: ей дают имя, записывают все эпизоды ее биографии на стенках ларца, в котором она хранится, обязательно завернутая в особые сорта шелка. Разбитую чашку тщательно скрепляют скобами или склеивают специальным составом, оставляющим на ней золотые прожилки, которые ценятся не меньше, чем шрамы на теле воина.

Национальное Сокровище Японии — знаменитая чашка «Фудзисан» мастера Хонами Коэцу, признанная самой прекрасной из чайных чаш в стиле раку всех времен

Относительно имени чашки следует подчеркнуть, что оно может указывать как на мастера-изготовителя, так и на знаменитого владельца, место изготовления. Кроме того, в Японии существует традиция присвоения чашкам поэтических названий. Собственно поэтическое имя может выявлять ассоциативную связь узора чашки и знаменитого стихотворения. Так, например, белые полосы на корпусе чашки определили ее поэтическое название – «Кагуяма», что у образованного японца должно сразу вызвать в памяти стих из поэтической антологии Манъёсю (сер.8 века): Читать далее…

В чайной церемонии тя-но ю тяван классифицируются по месту происхождения или изготовления, цвету, форме, материалу изготовления и другим характеристикам. Для описания одной чаши могут применяться несколько из выше озвученных характеристик.

Основные формы тяван

Большинство тяван имеют чашеобразную форму, но она далеко не единственная. У всех основных форм чаш есть общие названия, а внутри каждой общей формы есть названия ее вариаций. Читать далее…

Первые чаши тяван (chawan, 茶碗) появляются в Японии вместе с зеленым чаем в эпоху Нара. Тяваны используются как для чайной церемонии (тогда они называются юноми тяван), так и для более прозаических вещей – как чаша для риса (т.н. гохан тяван). Тяван для чайной церемонии сформирована под влиянием и воплощает в себе эстетику дзэн и принцип японского искусства ваби – простоты и безъизкусности.

Одной из самых интересных техник изготовления тяван является техника раку. У истоков искусства раку стоял великий Сэн-но Рикю (1520-1591), безмерно почитаемый в Японии как создатель тя-но-ю — чайной церемонии. Разработанный им ритуал чаепития, основанный на постулатах философии дзэн-буддизма, отличался исключительной скромностью, созвучностью окружающей природе, побуждал к размышлениям о смысле жизни, духовных ценностях. Подчеркнутая простота чайных домиков и комнат требовала соответствующей посуды для чаепития. И вот Сэн-но Рикю обратился к натурализовавшемуся в стране корейцу, работавшему в столице с обожженной глиной. Мастера звали Тёдзиро (1516-1592). Этот черепичных дел мастер по заказу Сэн-но Рикю вылепил и обжег в маленькой печи несколько чаш, которые вызвали настоящий восторг у великого мастера, ведь они очень точно соответствовали разработанным им идеалам чайного действа. Читать далее…

Пройдя этапы умозрительно-ностальгического (аварэ) и трансцендентного (югэн) идеала, японская средневековая эстетика выработала особую категорию саби, что означает некую сложную взаимосвязь со всем сущим и одновременно реальную отрешенность от всего — настроение, переживаемое только в состоянии, близком к «муга» (безличностность). Ощущение саби в человеческих, временных измерениях называют ваби.

Одним из практических воплощений идеала саби могут служить коллективные поэтические цепочки рэнга во времена поэтов Синкэя (1406-1475) и Соги (1421-1502), а точнее, сам процесс их сочинения, когда участники стремились раствориться в общем потоке, сосредоточиваясь не столько на своей строфе, сколько на общем ритме. В виде ваби это перешло в цепочки рэнку в более поздней поэзии хайкай. Читать далее…