TeaTerra

Сушёная мандариновая кожура – это не чай. Но её можно добавлять в чай, и она прекрасно сочетается с шу пуэром, многими красными чаями, утёсными улунами сильного прогрева и хэйча с плотным вкусом – это раз. Она часто продаётся в китайских магазинах в одном ряду с другими «нечайными чаями», такими как кудин, цзяогулань, куцяо, разнообразные сушёные цветы и т.д. – это два. А три – у кожуры синьхуэйских мандаринов как у деликатесного, коллекционного продукта чрезвычайно много общего с чаем, особенно с пуэром: географическая защита с разделением зоны производства на несколько районов, различающихся уровнями престижности и ценами; представление о знаменитых локациях, чэньпи из которых имеет вкусовые отличия; длительное хранение, условия которого влияют на свойства продукта; зависимость цены от возраста – чем старше, тем дороже – и баснословные аукционные цены на антикварную кожуру; особое отношение к чэньпи со старых деревьев; и так далее.

На сходство стремительного роста интереса к чэньпи в Китае с пуэрным бумом начала 2000-х указывает и автор серии статей «Лаона дэ чахуахуэй» (老衲的茶话会) – «Чаепитие старого монаха», которая восхищает меня редким сочетанием доходчивости и информативности. В сорок девятом выпуске (https://post.smzdm.com/p/a4pm7k5l/ ) он собрал из множества различных источников 105 тезисов о чэньпи, содержащих базовую информацию об этом явлении. Автор предупреждает, что он не эксперт в области чэньпи, и статья может содержать ошибки, неточности и неверные трактовки; то же самое вслед за ним сделаю и я. А ниже перескажу эту статью с некоторыми сокращениями и дополнениями, немного изменив её структуру (потому что среди ста пяти пунктов первоисточника немало повторов). Частично это будет повторением поста https://vk.com/wall-47905050_23883 о разных видах синьхуэйских мандаринов, но сегодняшний текст гораздо подробнее. Читать далее…

Современным любителям изысканного китайского чая кажется само собой разумеющимся, что наилучшим образом его потенциал раскрывает многократное заваривание в небольшой посуде с короткой экспозицией – в просторечии «заваривание проливами». Однако так с чаем обращались не всегда. Такой подход начал формироваться в эпоху Цин, всего лишь около трёхсот лет назад, причём не повсеместно, а в определённом регионе – на побережье Фуцзяни и Гуандуна, в крупных портовых городах, прежде всего – в Чаочжоу. И все нынешние вариации этой методики, несмотря на различия в деталях, так или иначе восходят к чаочжоускому (или говоря шире – чаошаньскому: эта культура была общей для двух соседних округов – Чаочжоу и Шаньтоу) гунфуча – «высокому искусству чаепития».

Как же так вышло, что элегантная культура, претендующая на стремление к совершенству, эстетику, а порой – и на некое духовное содержание, возникла в области, далёкой от колыбели китайской цивилизации? Первая китайская империя – Цинь – до этих мест, можно сказать, и не доходила. Блистательные столицы последующих эпох – Лоян, Чанъань, Нанкин – находились в бассейнах Янцзы и Хуанхэ, роскошный чай, великолепная посуда, наслаждавшаяся всем этим знать – всё это было там, на севере. Юг был отсталым, нездоровым местом ссылки для опальных чиновников.

По-видимому, ключевой момент, «перевернувший» китайскую географию – падение Сун, XII и XIII века. Хотя полтора века сложно назвать моментом… Исход населения на юг начался после вторжения чжурчжэней (и это было в первую очередь образованное, состоятельное, сравнительно мобильное население – крестьянам бежать было труднее, да и незачем. Последние два года в России – хорошая иллюстрация того, как это бывает), но с разделением Китая на Южную Сун и чжурчжэньскую Цзинь мир не наступил. Попытки сдвинуть границу с обеих сторон то и дело возобновлялись, пока не явились монголы. Монгольское завоевание Сун растянулось на несколько десятилетий, и в это время ищущие место для мирной жизни люди отступали всё дальше – и с ними на юг приходили поэзия, живопись, каллиграфия, музыка. С тех пор южная ментальность немного отличается – в ней чуть больше открытости миру, свободомыслия, способности противопоставить себя чему-то большому и безликому. Читать далее…

Хакка, или кэцзя – большой и самобытный субэтнос, сформированный переселенцами из северных областей Китая на юг на протяжении без малого двух тысяч лет. Многие хакка живут в чаеводческих регионах, и мы уже упоминали о них, когда рассказывали о Кэцзя Чао Люй Ча – зелёном чае глубокого прогрева (см. https://vk.com/wall-47905050_16951 ) и о павильонах, где путник всегда может рассчитывать на укрытие от ветра и дождя и на порцию лэйча – особого чайного блюда хакка (см. https://vk.com/wall-47905050_22780 ). А сегодня давайте поговорим о самом лэйча.

Лэйча часто включают в число символов культуры хакка наряду со скромной и прочной одеждой неярких тонов с преобладанием синего и чёрного, широкополыми шляпами, расписными бамбуковыми зонтиками, домами-крепостями тулоу, Иминцзе – летним Праздником Честных Людей, фестивалем в честь храбрецов-повстанцев и всех, кто пал за правое дело, и т.д. Есть поговорка «без лэйча не было бы хакка» — подразумевается, что питательное и бодрящее блюдо помогло народу-скитальцу перенести выпавшие на его долю тяготы. В 2014 г. традиционный способ приготовления Кэцзя Лэйча был признан частью нематериального культурного наследия КНР, а в 2022 г. вошёл в список международного культурного наследия ЮНЕСКО. Читать далее…

Россияне привыкли к мандаринам из Абхазии и Марокко, но больше половины мирового объёма производства мандаринов приходится на Китай. И если в России едят мякоть мандаринов, а кожура никого не интересует, то в Китае есть места, где мандарины выращивают ради кожуры, а мякоть выбрасывают.

Чэньпи (陈皮), выдержанная [мандариновая] кожура – приправа и целебное средство, известное как минимум со времён Сун, то есть уже около тысячи лет; ей приписываются противовоспалительное, отхаркивающее, антидиарейное и другие полезные свойства. На протяжении веков она не только была важным «южным товаром», пользовавшимся большим спросом на севере Поднебесной, но и шла на экспорт в соседние страны. В эпоху Цин чэньпи даже вошла в число податных продуктов; особенно любил её император Тунчжи. Разумеется, речь не о любых сушёных шкурках цитрусовых – значение имеет и ботаника, и терруар, и длительность хранения, и его условия. Всё как у чая. И честно говоря, довольно странно, что российские «чайные люди» приплетают к чаю то благовония, то нефрит, то ещё что-нибудь, но совершенно обходят вниманием такой интересный и во многом схожий с чаем коллекционный продукт, как чэньпи. Читать далее…

Шигупин (石古坪村) – деревня под юрисдикцией прекрасно знакомого всем любителям улунов города Фэнхуан в районе Чаоань городского округа Чаочжоу, провинция Гуандун. Название деревни можно перевести как «древняя равнина камней», и говорят, что там действительно много больших валунов. Считается, что Шигупин был основан в середине эпохи Мин, в правление Чэнхуа (1465-1487 гг.), и это одно из старейших поселений в Фэнхуаншане; сейчас оно, впрочем, выглядит вполне современно – преобладают двух-трёхэтажные кирпичные и железобетонные дома. В Шигупине 110 домохозяйств, около четырёхсот жителей и всего три фамилии – Лань (большинство), Лэй (только одна семья) и У. У – ханьцы, переехавшие в Шигупин из внутренней деревни Хутоукэн во времена Цин. А Лань и Лэй – шэ.

Шэ – один из пяти с лишним десятков официально признанных народов КНР. Происхождение шэ дискутабельно, но по самой распространённой версии, они – восточная ветвь яо, культура которой сильно изменилась в результате взаимодействия с ханьцами и хакка. По крайней мере, древний язык шэ похож на язык яо, но из-за отсутствия письменности он вымирает – его знают лишь несколько сот человек из 750 тысяч шэ; нынешние шэ говорят на различных диалектах китайского. Сами шэ почитают в качестве своего предка удивительное существо Паньху, появившееся в виде золотого червяка из уха императрицы и превратившееся в пятицветного драконо-пса, который вызвался одолеть вожака мятежников и успешно откусил ему голову, а потом поднапрягся и обернулся человеком, чтобы жениться на принцессе – такой была награда, обещанная за разрешение государственных проблем. В шэских фестивалях, похоронных ритуалах и т.д. до сих пор есть элементы поклонения этому загадочному оборотню. Шэ – трудолюбивые земледельцы и скотоводы, мастера боя на кулаках и дубинах, талантливые танцоры и певцы. Их народные костюмы отличаются изящной вышивкой, а необычные серебряные головные украшения вдохновляют модельеров. Бóльшая часть шэ обитает в горных районах севера Фуцзяни и юга Чжэцзяна, но при этом родиной своего народа они считают гуандунские Горы Феникса. Читать далее…

Характерная черта районов, где живут хакка – чатины (茶亭), чайные павильоны на краях старых дорог, пешеходных троп и больших полей. Точнее, их можно встретить в разных регионах Цзяннани, восточного и юго-западного Китая, но там, где много общин хакка – в Цзянси, Фуцзяни, на востоке Гуандуна – чайные павильоны особенно многочисленны. Выглядеть они могут по-разному, но в большинстве случаев это не роскошные, изысканно украшенные беседки, а простые и прочные строения, где можно укрыться от ненастья (и поэтому их часто называют ещё фэнъюйтинами (风雨亭) – «павильонами от ветра и дождя») или, наоборот, от зноя.

Хакка – народ-скиталец: предки нынешних хакка проделали долгий путь с севера Поднебесной на юг (чуть подробнее мы писали об этом, рассказывая о Кэцзя Чао Люй Ча, жареном зелёном чае – см. https://vk.com/wall-47905050_16951 ), и если бы не чайные павильоны, многие из них не перенесли бы тягот этого путешествия. Поэтому, осев на юге, хакка стали строить чатины во множестве – отчасти возвращая долг строителям прошлого, отчасти заботясь о следующих поколениях, но в первую очередь – всё-таки для самих себя. Торговцы-хакка часто странствовали из города в город, из уезда в уезд, из округа в округ, странствовали пешком, неся свои товары за спиной, и им очень важно было иметь места, где можно утолить жажду и восстановить силы; помогали чайные павильоны и крестьянам, обрабатывавшим землю или собиравшим урожай. Читать далее…

По-видимому, благосклонность богов не всегда пропорциональна числу имён. Начиная с 1980-х, на Владыку одно за другим стали рушиться несчастья. Сперва какой-то сумасшедший попытался его срубить. Потом рядом с ним посадили три десятка молодых деревьев, которые стали успешно конкурировать с ним за воду и питательные вещества. Постоянно толкущиеся возле дерева туристы утоптали почву до состояния асфальта, что тоже не на пользу чаю, а некоторые к тому же срывали с него ветки. К концу 1990-х урожайность упала до 4-5 цзиней в год. Тяжёлый удар Сун Чжуну И Хао нанесли заморозки 2010 г. После этого с каждым годом на нём появлялось всё меньше листьев, и к 2016 г. дерево засохло совсем. Но местные жители не срубили его, а продолжили ухаживать за ним в надежде, что оно ещё проснётся.

В любом случае, это не безвозвратная потеря – вегетативное размножение материала, взятого от Сун Чжуна И Хао (его также часто называют Сун Чжун Хуанчжи Сяном), продолжалось больше полувека, и теперь его потомство неисчислимо. Генетически идентичный ему чай сейчас можно встретить в продаже под названиями Сун Чжун, Дунфан Хун и (гораздо реже) Хуанчжи Сян Дань Цун. Напомню, что Хуанчжи Сян – это тип аромата, так что есть много разных Хуанчжи Сянов – например, Хайди Лао Чжэнь и Лао Сяньвэн. В общей сложности, насчитывается до семидесяти генетически разнородных популяций кустов, чай из сырья с которых относят к Хуанчжи Сян Дань Цунам. Но основная масса чая с названием Хуанчжи Сян Дань Цун на рынке – это потомки деревьев из деревни Шитоуцзяо. Древнее материнское дерево из Шитоуцзяо, принадлежавшее семье Вэй, погибло в 1992 г., и сейчас самому старому его потомку меньше века, но он считается отличным образцом. Читать далее…

Самый известный район производства улунов в провинции Гуандун – Фэнхуаншань (凤凰山), Горы Феникса в северной части района Чаоань городского округа Чаочжоу. Часть Гор Феникса относится к территории посёлка Фэнхуан (凤凰镇), но это не тождественные понятия. Ещё нужно не забывать, что Фэнхуаншань – очень популярное название: свои Горы Феникса есть в Шаньдуне, Ляонине, Шаньси, Хэбэе, Сычуани и т.д.

Под названием Фэнхуаншань чаоаньские горы известны как минимум с эпохи Тан. Три высоких хребта с внутренней стороны напоминают фениксов (точнее, фэнхуанов. Феникс – всего лишь аналог этой мифической китайской птицы в европейском бестиарии. Если изучить вопрос внимательнее, выясняется, что феникс и фэнхуан не очень-то и похожи) в полёте, и их называют Фэйфэнлин (飞凤岭) – Хребты Парящих Фениксов. Три пологих северо-восточных отрога похожи на хвосты фениксов, и их называют Фэнмэйлин (凤美岭) – Хребты Фениксовой Красоты. Но в названиях чая эти топонимы обычно не встречаются. Читать далее…

Хай Ди Лао Чжэнь – сравнительно малоизвестный сорт даньцуна из деревни Шэнья. Шэнья (深垭村) – одна из восьми (семь других – Дапин, Даньху, Даань, Цисинъань, Чжунпин, Удунцзяо и Яхоу) так называемых «натуральных деревень», то есть реальных поселений под юрисдикцией «административной деревни» Фэнси (凤西村) – одной из двадцати девяти единиц административно-территориального деления прекрасно известного всем любителям улунов посёлка Фэнхуан (凤凰镇) в районе Чаоань городского округа Чаочжоу провинции Гуандун. Чаоаньский Фэнхуан невелик – менее 50 тысяч жителей, население Фэнси – около тысячи человек, в Шэнья и пары сотен не наберётся. «Шэнья» можно перевести как «глубокий перевал» — по-видимому, название связано с тем, что деревня расположена между двух высоких гор. Чайные угодья в Шэнья расположены на высоте около 800 м над уровнем моря. Климат здесь жаркий и влажный – среднегодовая температура около 18°С, количество осадков – более 2000 мм в год.

Деревня Шэнья была создана семейством Линь, перебравшимся в эти края из центральной части Гуандуна – из Дункэшэ – во времена Цин. На окраине деревни росло старое чайное дерево, которым владел Линь Хунцзинь. С этого дерева собирали только 10-15 цзиней (цзинь – 0,5 кг) необычайно ароматного чая каждый год, но семья Линь с давних пор занималась вегетативным размножением ценного материала, и когда в 1989 г. (по данным других источников – в 1996 г.) материнское дерево погибло, остались два его потомка в возрасте около ста лет и много более молодых деревьев. Сперва эту популяцию и готовый чай с этих растений называли Шуйлу Чжун (水路种) – «Сорт Водного Потока», потому что материнское дерево находилось поблизости от непересыхающего ручья, в период дождей превращающегося в бурную речку. Но потом появилось более поэтичное и звучное название – Хай Ди Лао Чжэнь (海底捞针), «Со Дна Морского Достать Иголку». Это известная идиома (другой её вариант – да хай лао чжэнь (大海劳针), «из большого моря достать иголку»), не только созвучная русскому выражению «искать иголку в стоге сена», но и совпадающая с ним по смыслу – она тоже означает невыполнимую задачу. Читать далее…

Когда-то чай в мандаринах был специфическим, не слишком престижным и совсем не дорогим продуктом. Но сяоцинганевый бум последних пяти лет в корне переменил отношение к нему в Китае – до России эта волна, вероятно, докатится позже, как это обычно и бывает. Теперь как сяоцингань ча (чай, запечённый в кожуре маленьких незрелых мандаринов, см. https://vk.com/club47905050?w=wall-47905050_13714 ), так и дахунгань ча (чай, запечённый в кожуре больших спелых мандаринов) – вполне респектабельная вещь, в линейках многих серьёзных брендах есть сяоцингани и дахунгани с чаем из высококлассного сырья, и стоить такие мандарины могут и 1000 юаней за цзинь, и дороже.

На сайте бренда Цзюньчжунхао мне встретился материал (http://www.junzhong.cn/科学解.. ), посвящённый изучению природы так называемого байшуаня (白霜) – «белого инея», такое поэтичное название носит белый или желтоватый налёт, который нередко обнаруживается на поверхности сяоцингань ча и настораживает любителей чая (см. фото 1). На мой взгляд, это прекрасный пример того, как надо писать такие тексты для массовой, далёкой от научной проблематики аудитории: предельно доступно, убедительно и в то же время достаточно информативно, а не в стиле «учёные доказали!», и желающие могут воспользоваться приведёнными сведениями, погуглить и узнать немного больше о современных методах анализа. Читать далее…

Такое оригинальное и запоминающееся название носит одна из набирающих популярность ботанических разновидностей даньцунов. В общедоступных китайских источниках перепечатывается история о мощном, коренастом, покрытом мхом материнском дереве возрастом около шестисот (по другим данным – около двухсот пятидесяти) лет, растущем недалеко от деревни Лицзыпин на пике Удун, на высоте примерно 1200 м над уровнем моря. Однажды в это дерево ударила молния, но не сожгла, а расколола его. После этого дерево стало чахнуть, и местные чаеводы стали активнее брать с него черенки для размножения, чтобы сберечь ценный генофонд. Но надо отметить, что молния, попадающая в дерево – распространённый сюжет местных чайных легенд, если им верить, то многие даньцуны от этого пострадали… В широких масштабах Лэй Коу Чай культивируется более сорока лет. Старые сады Лэй Коу Чая есть, например, в деревне Тяньтоукэн (田头坑村).

Лэй Коу Чай Дань Цун отличается крепкими плотными листьями, в сухом виде чаинки длиннее и толще обычного, цвет настоя яркий, оранжевый или желтоватый с просвечивающей зеленцой (это, конечно, сильно зависит от степени прогрева чая), аромат густой, мелодичный, переливчатый, цветочный с оттенками старого дерева и влажного мха, вкус богатый и выразительный, сладкий, сочный, мягкий, проскальзывающий, «сытный», наполненный природной силой. Послевкусие долгое, захватывающее рот и гортань, напоминающее о благовониях и оставляющее впечатление радости и наполненности энергией. Читать далее…