TeaTerra

Написав пост https://vk.com/wall-47905050_20046 , я подумал, что следует внятно рассказать о том, как завариваем чай мы, чтобы не быть похожими на упомянутых дегустаторов.

Мы не пишем развёрнутые рецензии на чай – не видим в этом смысла. Гораздо полезнее самостоятельно составить мнение о чае, попробовав его, и для того, чтобы чай можно было попробовать с минимальными затратами, мы создали все условия. А чтобы решить, стоит ли пробовать тот или иной чай, разбирающемуся в чае человеку достаточно названия, цены и краткой характеристики. А не разбирающемуся подробные и красочные описания не помогут, а только запутают его и помешают воспринимать чай непредвзято. Читать далее…

10. Фулу Гун Ча (福禄贡茶). В 1955 году из Таиланда в Гонконг была привезена партия пуэра, на нэйфэях которого была надпись «Фулу Гун Ча» (что можно перевести как «податный чай счастья и почёта»), а на нэйпяо, вложенных в туны – название произодителя (Hong Lee Limited) и адрес в Бангкоке. Считается, что это первый в истории пуэр, у которого на нэйпяо была информация на английском языке. И это послужило причиной, как пишут в китайских источниках, «вопиющей сорокалетней несправедливости» — из-за бросающейся в глаза надписи «BANGKOK» крупными красными буквами этот пуэр был воспринят как чай из тайского сырья. А в те времена к такому чаю было резко негативное отношение – казалось само собой разумеющимся, что качество тайских аналогов пуэра несопоставимо с юньнаньским чаем. «Фулу Гун» долго не мог найти покупателя. Лишь в 1959 году хозяин гонконгского чайного дома «Лу Юй» согласился взять этот чай за бесценок, сложил в дальнем углу склада и выкинул его из головы.

В 1990-х интерес к выдержанным пуэрам значительно вырос, и чаи из старых хранилищ пошли в ход. «Фулу Гун» был куплен владельцем другой гонконгской чайной компании Линь Циюанем. Будучи опытным дегустатором пуэра, Линь был удивлён мягкостью и богатством вкуса этого чая. Трудно было поверить, что это не юньнаньский чай. Внимательно изучив нэйпяо, Линь Циюань обнаружил надпись «специально отобранное преддождевое сырьё класса Чунь Цзянь из Фэншаня», но как ни старался, он не смог найти Фэншань на карте Таиланда. В конце концов, он пришёл к выводу, что речь о линьцанском Фэншане. Читать далее…

Ханьчжун (汉中市) – городской округ на юго-западе провинции Шэньси, площадь – 27096 кв.км, население – около 4 миллионов человек. С давних времён он известен как «край изобилия» (дословно – «земля рыбы и риса» (鱼米之乡)) и «рай на земле» (天府之国), а недавно ему было присвоено звание «национальный город-сад» (国家园林城市). Название округа означает «среднее течение реки Ханьшуй», она же Ханьцзян – это крупный приток Янцзы, в месте их слияния стоит трёхградье Ухань – административный центр Хубэя. Появление иероглифа 汉 – «хань», обозначающего китайскую нацию, в этих топонимах не случайно. Лю Бан, взявший в плен последнего циньского императора и вошедший в циньскую столицу Сяньян, уступил её союзнику – генералу Сян Юю, ставшему верховным правителем. Сян Юй разделил страну на восемнадцать уделов, и Лю Бан получил удел Хань, столица которого находилась в нынешнем Ханьчжуне. Через несколько лет противостояние Сян Юя и Лю Бана окончилось победой последнего, и ханьский ван стал императором, основателем династии Хань.

Находясь на стыке четырёх провинций – Шэньси, Ганьсу, Сычуани и Хубэя, Ханьчжун был важным стратегическим пунктом на пути из Гуаньчжуна (центральная часть Шэньси) с древними столицами Сяньяном и Чанъанем в плодородную и изобильную Сычуаньскую котловину и потому часто становился ареной борьбы между царствами. В эпоху Троецарствия за него сражались Вэй и Шу; в эпоху Северных и Южных династий он не раз переходил из рук в руки. Несмотря на то, что Ханьчжун и соседние округа Анькан и Шанло уже много веков входят в состав провинции Шэньси, в культурном, климатическом и других отношениях у них гораздо больше сходства с Сычуанью, нежели с центральным и северным Шэньси. Причина состоит в географических особенностях: долина Ханьшуя лежит между двумя горными хребтами – Циньлином на севере и Даба на юге, но Циньлин значительно выше (в среднем около 2000 м против 1000-1500). Летом он преграждает путь тёплым воздушным массам, идущим с юга, а зимой защищает Ханьчжун от холодных северных ветров. Поэтому именно по Циньлину проходит граница субтропического и умеренного поясов. От подножия его северных склонов начинаются лёссовые степи, а к югу лежат незамерзающие реки и влажные вечнозелёные леса, полные зверей и птиц – красноногого ибиса, большую панду, рокселланова ринопитека и такина обыкновенного называют «четырьмя сокровищами Ханьчжуна». Язык и народные обычаи ханьчжунцев также ближе к Сычуани, чем к Гуаньчжуну; даже кухня у них типично сычуаньская – с яркими вкусами и обилием острых и кислых блюд (подробнее см. https://baike.baidu.com/tashuo/browse/content?id=375a.. ). Таким образом, Ханьчжун – это север «культуры Ба и Шу». Читать далее…

8. Юнчансян (永昌祥). В отличие от ранее перечисленных брендов, чай Юнчансяна едва ли можно встретить в коллекциях, на аукционах, да и вообще где бы то ни было. Но эта марка сыграла огромную роль в истории пуэра.

В 1870 г. в небольшом байском городке Сичжоу в округе Дали, в семье мелкого чиновника Ян Цзи родился сын, имени которого история не сохранила. Отец скоропостижно умер, и мальчику пришлось с ранних лет искать заработок, чтобы помочь матери. Начал он с торговли водой – продавцам овощей на рынке нужно было много воды, и они охотно давали несколько монеток тому, кто её принесёт. Трудно было представить, что маленький водонос с деревянным ведром за плечами однажды станет миллиардером. Но как-то раз главе богатой сичжоуской семьи Янь приснился сон, в котором чёрный тигр обнимал столб, что, по представлениям народа бай, сулило богатство. А на следующий день в их дом пришла женщина, продававшая пряжу, с ней был маленький сын, и он, заинтересовавшись столбом, на котором были вырезаны драконы и фениксы, решительно схватился за него. Глава дома был поражён таким совпадением и быстро нашёл, кого из родственников женить на этой бедной женщине, чтобы не упускать ребёнка, с которым связано доброе предзнаменование. В новой семье мальчик получил имя Янь Цзычжэнь. После этого он перестал торговать водой и начал торговать на том же рынке «иноземным дымом и заморским огнём» — сигаретами и спичками, а потом открыл собственную лавку. Затем он познакомился с Пэн Юнчаном, бизнесменом из Цзянси, у которого была большая торговая фирма на юге Сычуани, в Сичане и филиалы в Юньнани. Оценив предприимчивость и честность Янь Цзычжэня, Пэн Юнчан взял его в помощники и нашёл верного товарища в его лице, а Янь смог многому научиться у опытного торговца. Вместе с Ян Хунчунем, родственником Янь Цзычжэня в 1903 г. они организовали компанию «Юнчансян» (по имени Пэна; «Юнчансян» можно также перевести как «долгий благовест») с двумя хорошо выстроенными каналами поставок – северным (Дали-Чэнду-Сичан-Тибет) и южным (Мьянма и Вьетнам). Получился устойчивый треугольник: из Сычуани в Мьянму отправлялся шёлк-сырец, из Мьянмы в Юньнань – хлопчатобумажная пряжа, а из Юньнани в Сычуань – чай, табак и лекарственные средства. А ключевым звеном этой цепи стал Сягуань. Читать далее…

Окончание пересказа статьи https://www.dhpao.com/dhp/tea_952.html с небольшими
дополнениями и пояснениями (начало — https://vk.com/club47905050?w=wall-47905050_19947/all ).

Территория провинции Хубэй, относящаяся к северной части Центральной равнины – также прославленный район производства чая.

Юйцюаньсы (玉泉寺) – Храм Нефритового Источника (или Источника Бессмертия) был построен у подножия одноимённой горы близ Данъяна (городской округ Ичан) в годы Цзяньань династии Восточная Хань (196-220 гг. н.э.). Большой зал Юйцюаньсы – крупнейшее древнее здание юга Китая. Согласно описанию уезда Даньъян, а также «Всей поэзии Тан» — девятисоттомной антологии танских стихов, составленной при Канси, юйцюаньский наставник Чжунфу не только любил чай, но и сам его делал. Его чай был плоским и гладким, как ладонь, и необычайно душистым. Он был преподнесён в дар великому поэту Ли Бо (который был дядей наставника Чжунфу) и получил название Сяньжэнь Чжан Ча (仙人掌茶) – «Чай Ладоней Святого». Данъянский чай с таким названием существует и по сей день, но, конечно, сейчас это совершенно другой чай. Читать далее…

Уфэн-Туцзяский автономный уезд находится на юго-западе округа Ичан провинции Хубэй, хорошо известного любителям чая, и граничит, пожалуй, с ещё более знаменитым округом Эньши. Площадь уезда – 2372 кв.км, население – немногим более 200 тысяч человек.

Поскольку Уфэн – автономный уезд, следует сказать пару слов о его титульной народности. Туцзя (это ханьское название, которое можно перевести как «племя земляных домов», а самоназвание – бисека, пицикха, бифзивкар и т.п. в зависимости от транскрипции) – одно из 55 официально признанных национальных меньшинств КНР, относящееся к тибето-бирманской группе. В Китае чуть больше восьми миллионов туцзя, проживают они в основном в Хунани, Хубэе, Гуйчжоу и Чунцине, практически в географическом центре КНР. Но с этнокультурной точки зрения район проживания туцзя можно отнести к условному югу, если взять на вооружение оригинальную концепцию, в которой китайский запад (Тибет и Синьцзян) сравнивается с российским Кавказом, север (Маньчжурия) – с Сибирью и Дальним Востоком, а юг – с нашим Поволжьем (см. https://acer120.livejournal.com/169507.html ). Параллели действительно есть – туцзя, которых обычно рассматривают как потомков царства Ба, существовавшего в периоды Чуньцю (Вёсен и Осеней) и Чжаньго (Сражающихся Царств), то есть в VIII – IV вв. до н.э. (а по некоторым данным – ещё с XIII в. до н.э.), органично влились в ханьскую цивилизацию, на родных языках (их два – северный и южный) говорят меньше процента туцзя, что связано среди прочего с отсутствием собственной письменности; в 1980-х был составлен алфавит для записи речи туцзя на основе латиницы, но популярнее языки туцзя от этого не стали. Отличия от ханьцев состоят, по сути, лишь в фольклоре, старинных обычаях и т.п. Несмотря на название, у туцзя чаще встречаются деревянные дома, стоящие на сваях над землёй, нежели глинобитные хижины. В брачных ритуалах обращает на себя внимание количество проливаемых слёз: невестам полагается плакать не только в день свадьбы, но и каждый вечер за 1-2 недели, а то и за месяц до него, и искусству правильного плача и пения особых «рыдальных» песен девочек учат с детства. Зато похороны проходят весело: с боем барабанов, звоном гонгов, взрывами петард и плясками вокруг гроба. Туцзя вообще очень музыкальны, у них множество мелодичных песен и сложных танцев. Туцзя – политеисты и анимисты; конфуцианство, даосизм и буддизм оказали значительное влияние на их верования, но не избавили от суеверий, которые им весьма свойственны. Особое место среди объектов поклонения туцзя занимают белые тигры, и это ещё одно напоминание о древнем царстве Ба – согласно легенде, в белого тигра превратился после смерти Линь-цзюнь, его первый правитель. Главные продукты питания – рис, кукуруза и сладкий картофель; туцзя любят острое и кислое и знают толк в вине из риса и сорго. Изначально туцзя были земледельцами, лесоводами, рыбаками и охотниками, но постепенно переняли от ханьцев различные ремёсла и вовлеклись в торговлю с ними, а также мяо и другими соседними народами. Читать далее…

6. Фуюаньчан Лао Ча (福元昌老茶). Фуюаньчан часто называют старейшим иуским чайным домом. Чаеводство в Шести Великих Чайных Горах начало стремительно развиваться после того, как на девятом году правления Цяньлуна (1742 г.) пуэр был внесён в реестр податных чаёв (это следует понимать правильно – не как «пуэр стали подносить Сыну Неба», а как «производство пуэра было взято под государственный контроль». Пуэр оставался «чаем больших дорог», или «чаем приграничного сбыта», проще говоря – экспортным чаем, предназначенным, в основном, для менее развитых и менее взыскательных в чайном плане народов и стран.

Однако теперь администрация в Сымао стала непосредственно заниматься вопросами чайной торговли в Сишуанбаньне, и «госзаказ» дал толчок развитию чайного дела в Лю Да Ча Шань. Представляете, вмешательство властей может не губить бизнес, а помогать ему! Китайская реальность удивительна). Большую роль в этом сыграли переселенцы из уезда Шипин округа Хунхэ – за шестьдесят лет правления Цяньлуна множество энергичных и образованных шипинцев обратили внимание на юго-запад провинции, в корне преобразив чаеводство в Лю Да Ча Шань и, в частности, в И У. Но почти полтора века гора И У была на вторых ролях, а главным центром чайного производства и торговли был Ибан. Привычное положение дел изменилось в конце XIX века, и одни связывают это с пожарами, от которых Ибан и Юлэ пострадали в бóльшей степени, чем И У, другие – со вспышками инфекционных заболеваний в сравнительно густонаселённном Ибане, а третьи – с достоинствами иуского чая, которые становились всё более очевидными. Читать далее…

Во второй половине XIX века невозможно было представить европейского джентльмена без усов. Эту растительность надлежало содержать в порядке – тщательно уложенные усы закрепляли воском. Горячий чай или пар от него мог свести эти усилия на нет. И в 1860-х английский керамист Харви Адамс придумал чашки со специальной перегородкой, защищающей мужскую красоту. Изобретение быстро стало популярным, «усатые чашки» появились в ассортименте всех ведущих фарфоровых заводов и были в обиходе до очередной смены моды, которая произошла примерно в 1920-х.

В последнее время мода на усы вернулась, и хотя в распоряжении современных цирюльников есть более передовые средства, чем воск, керамисты вспомнили о moustache cups (а также mugs). Существуют даже специализирующиеся на них гончарные проекты. Читать далее…

Так озаглавлена статья на портале dhpao.com (https://www.dhpao.com/dhp/tea_952.html ), в которой собраны девятнадцать примеров связи чайной культуры с буддийскими храмами/монастырями. Авторы намекают на то, что по отношению к такого рода легендам следует сохранять критичность, напоминая о так называемой «схеме заблудившегося Цяньлуна». Истории десятков продуктовых специалитетов центрального Китая построены по одному шаблону: «Император Цяньлун путешествовал по Цзяннани, сбился с дороги и проголодался, вошёл в первый попавшийся дом, где его угостили местным блюдом, оно привело его в восторг и благодаря этому прославилось». Похоже, если бы не топографический кретинизм шестого правителя империи Цин, кулинария Китая была бы гораздо беднее… Но трудно спорить с тем, что в распространении чайной культуры буддийские храмы и монастыри сыграли значительную роль. Во многих случаях монахи были «закулисными большими боссами» чайной индустрии.

Чжэцзян называют «дворцом шёлкового чая»; чжэцзянские чаи входили в число податных с начала эпохи Северных и Южных династий (420-589 гг. н.э.). В то же время в Чжэцзяне немало тысячелетних храмов. Древняя история буддизма и чай в Чжэцзяне «связаны десятью тысячами нитей». Читать далее…

Швецию трудно отнести к чайным странам. Среднестатистический швед выпивает лишь около 200 г чая в год (см. https://www.statista.com/outlook/cmo/hot-drinks/tea/s.. ), любители качественного чая редки и разрозненны, единого чайного движения, по общему мнению, нет (вот здесь собраны мнения «чайных людей» из Швеции о текущем положении дел — http://teaintheancientworld.blogspot.com/2020/06/tea-.. ). Уровень потребительской культуры поднялся лишь до понимания, что пакетированный чай из супермаркетов – не предел мечтаний.

Но альтернатива состоит пока только в магазинах, предлагающих недорогой развесной чай, преимущественно ароматизированный и/или с различными добавками (то есть как в России 25-30 лет назад). Некоторые из таких смесей известны за пределами Швеции – например, Söderblandning, или Söder tea – смесь красного чая с тропическими фруктами и цветами, созданная в 1970-х и названная в честь Сёдермальма, одного из районов Стокгольма. Обращение с чаем тоже оставляет желать лучшего. Вот здесь — https://www.thelocal.se/20091117/23320/ — британец жёстко иронизирует над любовью шведов к ароматике (действительно очень смешно, почитайте хотя бы в автопереводе, если не владеете английским) и рассказывает об ужаснувшей его практике: в Швеции в чашку наливают холодное молоко, кладут туда металлическое шарообразное ситечко с чаем и добавляют кипяток. По его словам, ему так и не удалось донести до шведов мысль, что так чай не заваривается. «Если в шведском кафе вы попросите чаю, у вас уточнят, какого именно чаю вы хотите. Но не пытайтесь ответить «обычного» — это вызовет у официанта замешательство и ужас, потому что для шведа любой чай необычен», — замечает Падди Келли. Читать далее…