TeaTerra

В марте 2016 г. в журнале «Molecules» был опубликован обзор группы китайских учёных из Научно-исследовательского института чая Чжэцзянского университета и Центра надзора и инспекции качества чая и чайных продуктов в Гуйчжоу, озаглавленный «Последние достижения в [изучении] летучих веществ чая» — https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC6273888/ . В нём сведены воедино данные из 69 других публикаций – они-то и представляют главный интерес, так что использовать обзор стоит прежде всего как список ссылок на них. Но и сам обзор не утратил актуальности, и, думаю, многим любителям чая было бы полезно узнать, какие группы вкусоароматических веществ содержатся в чае, как они образуются при обработке чайного листа и как с ними связаны вкусоароматические профили разных видов чая.

Текст обзора я приведу ниже с некоторыми сокращениями, а в полном виде он прикреплён к посту в формате pdf.

Идентифицировано более 600 летучих соединений, вносящих вклад в аромат и вкус чая. Их содержание в чае зависит как от исходного состава сырья, так и от методов его обработки и значительно варьирует. Порог восприятия некоторых летучих веществ очень низок, и присутствуя в чае даже в мизерном количестве, они сильно влияют на его вкус. И даже небольшое изменение содержания таких компонентов может привести к большим различиям в аромате и вкусе чая. Поэтому есть большое поле возможностей для повышения качества чая за счёт улучшения селекции, агротехники и/или технологии обработки чая. Читать далее…

Кокан – исторический регион в северной части бирманского штата Шан, непосредственно прилегающий к территории китайской провинции Юньнань: на востоке он граничит с уездом Чжэнькан и Гэнма-Дай-Васким автономным уездом округа Линьцан, на севере – с городским уездом Манши Дэхун-Дай-Качинского автономного округа и с уездом Лунлин округа Баошань. С 2008 г. он имеет статус самоуправляемой зоны. Площадь Кокана составляет около 1895 кв. км, население оценивается в 150 тыс. человек (точный подсчёт невозможен).

На протяжении долгого времени Кокан был своего рода буферной зоной между Китаем и землями шанов, а позже – объединённой английскими колонизаторами Бирмой; в конце XIX века был период, когда он официально входил в состав империи Цин – граница проходила западнее. Здесь, в труднодоступных и малонаселённых горах находили прибежище потерпевшие поражение выходцы из Поднебесной: после падения династии Мин – клан Ян, а в конце 1940-х – остатки войск Гоминьдана. Более половины населения Кокана составляют этнические ханьцы – они и называют себя «кокан» (на китайском это записывается словом 果敢, означающим «смелый», «отважный», «решительный», но возможно, это просто звукоподражательная запись какого-нибудь бирманского слова). Неудивительно, что у Кокана всегда были тесные связи с Юньнанью, а отношения с правительством Бирмы (ныне Мьянмы) складывались непросто. Читать далее…

Пост о том, почему — https://vk.com/wall-47905050_18334 — был написан два с половиной года назад и остаётся полностью актуальным. Казалось бы, добавить к нему нечего и незачем, рассуждения о невкусовых переживаниях при/после употребления чая – это вообще самое скучное и пошлое, что есть в чайном мире.

Но мы живём в эпоху сиквелов. Писатели и режиссёры, повинуясь духу времени, вновь возвращаются к уже завершённым сюжетам. Если уж Линч снял продолжение «Твин Пикса» спустя четверть века, то кто мы такие, чтобы противиться тем, кому не хватило?

Полторы недели назад как раз нашёлся такой человек – по его собственным словам, «верующий в химию». Звучит это, конечно, странно. В химии можно разбираться или не разбираться, но наука – это не та область, в которой уместна вера. Однако в его случае это чистая правда: он даже не пытается вникнуть в химию, но верует в то, что невкусовые переживания от употребления чая, которым он придаёт большое значение, подробно описывает их, оценивает в баллах и т.д., вызываются некими биологически активными веществами чая, непосредственно действующими на нервную систему. Только ими и больше ничем. Что же это за вещества? Доподлинно неизвестно. Как говорилось в хорошей советской комедии, «наука пока не в курсе дела». Но «там полно разных алколоидов и тот же L-теанин, которые скорее всего сильно рознятся в зависимости от ферментации и используемого сырья» (авторская орфография заботливо сохранена). Читать далее…

Сначала я просто хотел выложить симпатичные фото, взятые отсюда — https://www.meipian.cn/1vrhssmq , https://www.meipian.cn/478tmnrj , эти посты явно рекламные, но при этом малоинформативные – не сообщается, например, что это за локация. «В глубине потаённых чистых гор на юго-западе Юньнани…». Мне просто атмосфера понравилась — сочетание национальных хламид с кроксами, четвероногие гербициды среди чайных деревьев, старушки, собирающие с деревьев чай, и молодёжь, отдыхающая на этих деревьях, вот это вот всё.

Но о чае, которому посвящены эти посты, всё-таки надо что-то сказать, а разговор это непростой. Насколько можно понять, это кустарный шу пуэр, с ферментацией в 300-килограммовых корзинах (а впрочем, не такой уж кустарный – на части фото видны совсем не маленькие фабричные помещения, станки и т.д.). В постах его называют «машан хун гу шу ча» (马上红古熟茶) – «сразу красный и древний готовый чай», и может возникнуть подозрение, что это как-то связано с хунча, тем более что нет ни одного фото с шацином, а готовый чай на некоторых фотографиях напоминает шайхун. Но если посмотреть внимательнее, то видно, что на сушку под солнцем выставляют неокисленный чай. Очевидно, имеется в виду, что чай, изготовленный по этой корзиночной технологии, сразу же даёт прозрачный ярко-красный настой. Китайцы ценят это в шу (и глядя на некоторые фото, это легко понять – действительно очень красиво), но у шу, сделанных по классической «цзоубинляновской» технологии, такой цвет формируется только после многолетнего выдерживания, и то не у всех. Читать далее…

В конце января на очередной сессии постоянного комитета Собрания народных представителей провинции Юньнань были рассмотрены и утверждены новые «Правила защиты древних чайных деревьев Юньнани» («云南省古茶树保护条例»), разработанные юньнаньским Управлением лесного и пастбищного хозяйства (云南省林业和草原局). В действие они вступят 1 марта 2023 г.

Область распространения древних чайных деревьев в Юньнани (выделена тёмно-зелёным).

Древне-чайно-древесные ресурсы Юньнани велики. Площадь, занятая древними чайными деревьями, составляет около 3,3 миллиона му (т.е. более 220 тыс га. Российские владельцы приусадебных участков легко представят себе му: оно чуть больше шести соток), дикими деревьями занято 2,66 млн му (178 тыс. га), культивируемыми – 0,64 млн му (около 43 тыс. га). Читать далее…

В чайном рунете очень любят цитаты. Покойный Тит Нат Хан, живая Мюриэль «Элегантность ёжика» Барбери, афористично плодовитый Бронислав Вэйдэханевич, Пелевин, в жизни которого из стимуляторов есть только чай, граф Толстой, который не мог работать без чая – сгодится что угодно, когда безмозглому контент-менеджеру нужно повесить что-то на стену паблика. Лет восемь-девять назад я развлекался тем, что конструировал новые чайные цитаты, беря какое-нибудь известное изречение на другую тему или понравившийся фрагмент из только что прочитанной книжки и заменяя то или иное слово на «чай». Некоторые из моих химер пошли гулять по рунету. Одну из них я недавно встретил с подписью «Макс Фрай» (хотя послужившее основой высказывание обычно приписывают Пикассо). Что ж, я подозревал, что у нас с сэром Максом есть что-то общее… Но моим кумиром всегда был Джуффин.

Однако было бы несправедливо считать недомыслие сугубо российской чертой. В Китае тоже любят повторять высокопарные благоглупости – цитирование вообще является характернейшей чертой китайской культуры. И в последнее время мне часто попадаются посты типа «Хотите сделать ваш ВиЧат-аккаунт дороже? Сохраните эту коллекцию изречений о чае – и постите без труда!». Вот, мол, сидите вы с друзьями, пьёте чай – ну как не сфоткать и не выложить это в соцсеть? Но надо же придумать подпись. А как быть, если вдохновения нет, и ничего не придумывается? Читать далее…

Современная сельскохозяйственная компания Мэйлинбао (美灵宝现代农业股份有限公司) была основана в 2012 г. в Цзинчжоу, провинция Хубэй. Название компании многозначно-привлекательно, его можно перевести как «прекрасное духовное сокровище», «красивая чудесная драгоценность» и т.п.; для западного рынка используется название Merlinbird. В 2019 г. компанией был создан бренд Дохэча (多喝茶) – «Пейте больше чая», специализирующийся на инновационных чайных продуктах. И самое успешное его творение – бэйпаоча (杯泡茶), «чай в чашке для заваривания».

Если совсем по-простому, то бэйпаоча – это одноразовый стаканчик и чайный пакетик в одном флаконе. То есть стакане. Стакан сделан из тростниковой бумаги, внутренняя поверхность стенок покрыта полилактидом, все части стаканчика биоразлагаемы, причём быстро. На дно насыпана порция чая (обычно 2-3 грамма), накрытая фильтром из растительных волокон, который впрессован в стенки особым бесклеевым методом. Вы просто берёте чашку, наливаете в неё горячую воду, ждёте, пока чай заварится, пьёте (и чаинки, отделённые фильтром, не лезут в рот) – и выкидываете. Такой вот чайный «доширак». Читать далее…

Характерная черта районов, где живут хакка – чатины (茶亭), чайные павильоны на краях старых дорог, пешеходных троп и больших полей. Точнее, их можно встретить в разных регионах Цзяннани, восточного и юго-западного Китая, но там, где много общин хакка – в Цзянси, Фуцзяни, на востоке Гуандуна – чайные павильоны особенно многочисленны. Выглядеть они могут по-разному, но в большинстве случаев это не роскошные, изысканно украшенные беседки, а простые и прочные строения, где можно укрыться от ненастья (и поэтому их часто называют ещё фэнъюйтинами (风雨亭) – «павильонами от ветра и дождя») или, наоборот, от зноя.

Хакка – народ-скиталец: предки нынешних хакка проделали долгий путь с севера Поднебесной на юг (чуть подробнее мы писали об этом, рассказывая о Кэцзя Чао Люй Ча, жареном зелёном чае – см. https://vk.com/wall-47905050_16951 ), и если бы не чайные павильоны, многие из них не перенесли бы тягот этого путешествия. Поэтому, осев на юге, хакка стали строить чатины во множестве – отчасти возвращая долг строителям прошлого, отчасти заботясь о следующих поколениях, но в первую очередь – всё-таки для самих себя. Торговцы-хакка часто странствовали из города в город, из уезда в уезд, из округа в округ, странствовали пешком, неся свои товары за спиной, и им очень важно было иметь места, где можно утолить жажду и восстановить силы; помогали чайные павильоны и крестьянам, обрабатывавшим землю или собиравшим урожай. Читать далее…

Одна из сложностей китайской топонимики состоит в том, что одно и то же название могут носить административно-территориальные единицы разных уровней, одна из которых входит в состав другой – округ и уезд (например, Чанша в Хунани), или уезд и город волостного уровня.

Именно так обстоит дело с Цзингу: в округе Пуэр (бывшем Сымао) есть Цзингу-Дай-Ийский автономный уезд (景谷傣族彝族自治县), в нём – город Цзингу (景谷镇), один из шести городов-чжэнь и четырёх посёлков-сян, на которые уезд делится, а в составе этого города есть ещё и административная деревня Цзингу (景谷村; напомню, что в Китае под городом, деревней и т.д. часто понимают не конкретный населённый пункт, а территорию под юрисдикцией этого населённого пункта). Причём администрация уезда Цзингу находится не в Цзингу, а в другом городе – в Вэйюане. Читать далее…

Rockview Tea House (или Янь Цзин Чаши (岩景茶室) – «Чайный домик с видом на скалы»), Вэйхай, провинция Шаньдун. Дизайн – Trace Architecture Office.

В 1970-80-х в горах Ташань добывали полезные ископаемые. После этого осталось несколько больших карьеров со скальными стенами, они поросли лесом и образовали своеобразный суровый ландшафт. Администрация города Вэйхай решила превратить эту территорию в парк с минимальным вмешательством в природную среду. Общественные пространства парка должны быть вписаны в окружающий пейзаж. Читать далее…

Чжан Лян, один из Трёх героев ранней Хань (наряду с Сяо Хэ и Хань Синем), происходил из аристократического рода – и его отец, и дед занимали высокие должности при царском дворе Хань в период Чжаньго, Сражающихся царств. Он был красив, силён и решителен, но славу снискал не как воин или полководец, а как мудрый стратег и советник. В 230 г. до н.э. царство Хань было завоёвано расширяющимся царством Цинь, которое благодаря масштабным социальным преобразованиям, экономическому подъёму и реформе армии смогло поочередно покорить остальные Сражающиеся царства, что привело к созданию первой империи в истории Китая. Чжан Лян потратил свои сбережения на подготовку покушения на императора Цинь, однако оно не увенчалось успехом. Неудачливому мстителю пришлось скрываться в Сяпи (сейчас это северо-запад провинции Цзянсу) под чужим именем, и там, прогуливаясь у моста, он встретил загадочного старика.

Старик, стоя на мосту, сбросил с ноги башмак и велел Чжан Ляну принести его, а затем и надеть башмак старику на ногу; Чжан Ляна это разозлило, но он не подал виду. Вместо благодарности старик рассмеялся и пошёл прочь – Чжан Лян стерпел и это. Тогда незнакомец вернулся, сказав Чжан Ляну, что, похоже, его имеет смысл учить. И назначил ему встречу на этом же мосту через пять дней. Когда Чжан Лян явился, старик уже ждал его – но лишь для того, чтобы высказать недовольство: по его мнению, ученик был обязан прийти первым. Ещё через пять дней Чжан Лян пришёл рано утром – и опять опоздал. На третий раз он пошёл к мосту вечером, провёл там всю ночь, страдая от холода и ненастья, и в награду получил от старца трактат под названием «Военное искусство Тай-гуна». Вредный старик пообещал, что, изучив эту книгу, Чжан Лян сможет стать советником правителя, что знания, содержащиеся в трактате, по-настоящему пригодятся через десять лет, и что следующая встреча Чжан Ляна с ним состоится спустя тринадцать лет, когда старик превратится в жёлтую скалу у подножия горы Гучэн. Этот случай превратился в архетипический пример упорства и смирения, которые надлежит проявить тому, кто взыскует тайных знаний. Читать далее…