TeaTerra

Пожалуй, самое известное упоминание о чае под названием Ши Жу содержится в «Сюаньхэ Бэйюань Гунча Лу» (宣和北苑贡茶录) – «Записях о податном чае Северного Сада девиза Сюаньхэ» (то есть 1119-1125 гг. н.э.). Название этого документа можно перевести также как «реестр» или «список», однако это не просто перечень чайных продуктов, относящихся к категории податных. «Сюаньхэ Бэйюань Гунча Лу» — книга, в которой подробно описана существовавшая на тот момент система податного чая, то, как чай растёт, процесс его производства, необходимое оборудование и т.д. Написал её Сюн Фань по прозвищу Душань-сяньшэн («господин Отшельник»), разносторонне эрудированный учёный, глубоко интересовавшийся чаем – помимо «Записей о податном чае Северного Сада», из-под его пера вышли также «Особые заметки о Северном Саде» и «Десять поэтических рукописей о производстве чая». Позже его сын дополнил «Сюаньхэ Бэйюань Гунча Лу» иллюстрациями и стихами о чае.

Ну, а Бэйюань, Северный Сад – отдельная сложная тема. Любой мало-мальски образованный любитель знает о том, что в эпоху Сун главным центром производства податного чая стал Бэйюань примерно в тридцати километрах к востоку от Цзяньаня (ныне Цзяньоу), административного центра тогдашней области Цзяньчжоу (позже управа Цзяньнин), и что там технология обработки чайного листа достигла невиданной ранее сложности и утончённости, превратив чай в настоящую драгоценность. После отказа от прессованного чая в начале эпохи Мин Бэйюань пришёл в упадок, и ведущая роль в чайной индустрии северной Фуцзяни окончательно перешла к Чунъаню (ныне Уишань), находящемуся севернее. Бэйюаньские традиции в последние десятилетия пытаются возрождать, но посоперничать с уишаньскими чаями цзяньоуские пока, конечно, не могут. Но не будь бэйюаньских Комков Дракона и Феникса – скорее всего, и утёсные улуны несколько веков спустя не возникли бы. Читать далее…

По-видимому, благосклонность богов не всегда пропорциональна числу имён. Начиная с 1980-х, на Владыку одно за другим стали рушиться несчастья. Сперва какой-то сумасшедший попытался его срубить. Потом рядом с ним посадили три десятка молодых деревьев, которые стали успешно конкурировать с ним за воду и питательные вещества. Постоянно толкущиеся возле дерева туристы утоптали почву до состояния асфальта, что тоже не на пользу чаю, а некоторые к тому же срывали с него ветки. К концу 1990-х урожайность упала до 4-5 цзиней в год. Тяжёлый удар Сун Чжуну И Хао нанесли заморозки 2010 г. После этого с каждым годом на нём появлялось всё меньше листьев, и к 2016 г. дерево засохло совсем. Но местные жители не срубили его, а продолжили ухаживать за ним в надежде, что оно ещё проснётся.

В любом случае, это не безвозвратная потеря – вегетативное размножение материала, взятого от Сун Чжуна И Хао (его также часто называют Сун Чжун Хуанчжи Сяном), продолжалось больше полувека, и теперь его потомство неисчислимо. Генетически идентичный ему чай сейчас можно встретить в продаже под названиями Сун Чжун, Дунфан Хун и (гораздо реже) Хуанчжи Сян Дань Цун. Напомню, что Хуанчжи Сян – это тип аромата, так что есть много разных Хуанчжи Сянов – например, Хайди Лао Чжэнь и Лао Сяньвэн. В общей сложности, насчитывается до семидесяти генетически разнородных популяций кустов, чай из сырья с которых относят к Хуанчжи Сян Дань Цунам. Но основная масса чая с названием Хуанчжи Сян Дань Цун на рынке – это потомки деревьев из деревни Шитоуцзяо. Древнее материнское дерево из Шитоуцзяо, принадлежавшее семье Вэй, погибло в 1992 г., и сейчас самому старому его потомку меньше века, но он считается отличным образцом. Читать далее…

Самый известный район производства улунов в провинции Гуандун – Фэнхуаншань (凤凰山), Горы Феникса в северной части района Чаоань городского округа Чаочжоу. Часть Гор Феникса относится к территории посёлка Фэнхуан (凤凰镇), но это не тождественные понятия. Ещё нужно не забывать, что Фэнхуаншань – очень популярное название: свои Горы Феникса есть в Шаньдуне, Ляонине, Шаньси, Хэбэе, Сычуани и т.д.

Под названием Фэнхуаншань чаоаньские горы известны как минимум с эпохи Тан. Три высоких хребта с внутренней стороны напоминают фениксов (точнее, фэнхуанов. Феникс – всего лишь аналог этой мифической китайской птицы в европейском бестиарии. Если изучить вопрос внимательнее, выясняется, что феникс и фэнхуан не очень-то и похожи) в полёте, и их называют Фэйфэнлин (飞凤岭) – Хребты Парящих Фениксов. Три пологих северо-восточных отрога похожи на хвосты фениксов, и их называют Фэнмэйлин (凤美岭) – Хребты Фениксовой Красоты. Но в названиях чая эти топонимы обычно не встречаются. Читать далее…

Цзыян (紫阳县) – уезд в городском округе Анькан провинции Шэньси. Шэньси известна российским любителям чая, главным образом, благодаря местным хэйча – прежде всего, кирпичам-фу, о которых мы писали здесь — https://vk.com/club47905050?w=wall-47905050_18692 . Но уезд Цзинъян, где на рубеже эпох Юань и Мин сформировалась технология постферментации, находится в округе Сяньян, в центральной части провинции. Климат и культура юга Шэньси – Ханьчжуна, Анькана и Шанло – значительно отличается, эти округа исторически гораздо ближе к Сычуани, об этом мы говорили, когда рассказывали о прекрасном зелёном чае Ханьчжун Сянь Хао — https://vk.com/club47905050?w=wall-47905050_19994 .

До XVI века на территории нынешнего Цзыяна существовали другие уезды – Сичэн, Аньян (позже Анькан), Нинду, Ханьинь и др., земли часто переходили из рук в руки, и административное устройство много раз менялось. Как таковой, уезд Цзыян возник в 1512 г., через два года после того, как для защиты от крестьянских восстаний была основана одноимённая крепость. Это редкий пример уезда, названного в честь исторической персоны: Цзыян – прозвище Чжан Бодуаня, известного также как Пиншу, учёного-даоса, жившего в X-XI вв., автора трактата «У Чжэнь Пянь» («Главы о прозрении истины»). Чжан Бодуань разбирался в медицине, правоведении, астрономии и географии, был знатоком не только даосского, но и буддийского и конфуцианского учения. Именно благодаря ему возникла традиция описывать внутреннее преображение при помощи терминов внешней алхимии – «пилюля бессмертия», «киноварь» и т.п. Он считается одним из основателей так называемой южной Школы Цзиньдань – Школы Золота и Киновари, адепты которой считали, что продуктивная работа над собой возможна и в миру – в отличие от северной Школы Цюаньчжэнь, Школы Совершенной Истины, где в чести было затворничество и отшельничество. Общей для этих двух школ была сосредоточенность на внутренней работе, медитациях, приёмах цигун, дыхательных практиках и т.д., тогда как в других направлениях даосизма увлекались почитанием Небесных Наставников, магическими ритуалами, манипуляциями с травами, минералами и прочим в том же роде. Позже две школы слились и стали рассматриваться как северное и южное течение Цюаньчжэнь, а Чжан Бодуань был признан патриархом южного течения. Это произошло в XIV-XV веках, так что к моменту образования уезда Цзыян он был уважаемым и популярным персонажем. В дальнейшем даосские школы продолжали развиваться и множиться, причём перечень их названий – Школа Встреч с Бессмертными, Школа Южной Пустоты, Школа Пяти Ковшей Риса – явственно напоминает максфраевские ордена Решёток и Зеркал, Часов Попятного Времени, Водяной Вороны… Но в чайном контексте важнее, что концепция «внутренней алхимии», одним из апологетов которой был Чжан Бодуань aka Цзыян, пройдя сквозь века, вдохновила некоторых российских отцов-основателей культуры потребления качественного чая, а те, в свою очередь, так запудрили ею мозги своим последователям, что до сих пор у части любителей чая его питьё неразрывно ассоциируется с медитациями (что бы они под этим словом ни подразумевали), цигуном (что бы они под этим словом ни подразумевали) и какими-то трудноформулируемыми духовными амбициями. Читать далее…

На китайских порталах часто встречается коротенький текстик о значении положения крышки гайвани. Речь идёт, понятное дело, о больших публичных чайных, где чай подаётся в гайванях для питья прямо из них («по-сычуаньски»). Каждый работник обслуживает множество столов, и с помощью крышки гайвани ему можно подать знак, не подзывая к себе – наподобие европейской «ресторанной азбуки»: вилка и нож буквой «Л» — пауза, крест-накрест – подавайте следующее блюдо, параллельно – трапеза окончена.

Понятия не имею, зачем вам эта информация, но пусть будет – так, для общего развития. Читать далее…

По интернету много лет гуляет байка о том, как молодой учительнице русского языка и литературы пришло в голову проверить, понимают ли её ученики Пушкина, и она попросила их проиллюстрировать бессмертное «Бразды пушистые взрывая, летит кибитка удалая…». Рисунки были полны хтонического ужаса. Летящая кибитка в восприятии современных школьников оказалась кубическим бомбардировщиком, взрываемые ею бразды – пушистыми хищниками, ямщик – обитателем ям…

Страница Чайного Канона, на которой есть та самая фраза о прекрасных деревьях: «茶者, 南方之嘉木也».

Байка есть байка, но в отношении многих китайских терминов и названий российские любители чая, в том числе и довольно опытные, часто ведут себя в точности как эти школьники. Кое-как переведут с помощью подручных средств, возьмут какое-нибудь одно значение, построят на его основе целую теорию – и понеслась кибитка…

Взять, например, эту злополучную корицу. Недавно мне несколько раз подряд пришлось разбирать, что хотя Уи Жоу Гуй и переводится как «Корица из Уи», речь тут вовсе не о том, что называется корицей в России! Каждый день мы проходили это с новым человеком, прямо-таки День сурка. То один пишет: «Аромат настоя сладковатый, лёгкий, немного пряный, но корицу я там не нашёл», то другой: «Шуймитао Жоу Гуй – дословно «персиковая корица», и предполагается, что этот чай объединяет в себе эти два аромата». Ребят, ну вы серьёзно?! Читать далее…

Многогранность чая впечатляет. Разнообразие видов и стилей обработки чая огромно, а диапазон уровней качества чая так велик, что иногда кажется странным, что всё это называется одним и тем же словом. Между купажированным чаем неизвестного происхождения от глобального бренда в российском масс-маркете, кустарным домашним чаем нацменьшинств Юньнани и, скажем, призовым Пэн Фэном из Синьчжу нет практически ничего общего: внешний вид, запах, вкус, действие, цена, то, как лучше обращаться с этим чаем – всё у них совершенно разное. Это разные вселенные, в них разный подход к чаю, разные требования к нему и критерии его оценки – в общем, разные правила игры. Потребность в разграничении этих миров на уровне терминологии, чтобы люди понимали, в какую игру им предлагается сыграть, возникла давным-давно, но эта задача до сих пор не решена.

Какое слово ни возьми для того, чтобы обозначить высококачественный чай, к которому можно относиться как к деликатесному продукту или даже как к произведению искусства, и отделить его от безыскусного чая для массового повседневного потребления – это слово немедленно присваивается и опошляется маркетологами, работающими как раз-таки с посредственным чаем. Прекрасным примером может послужить жизненный путь выражения «элитный чай», закончившийся пословицей «хороший чай элитным не назовут».

Практически то же самое произошло с «эксклюзивным» и «премиум»-чаем и могло произойти с «авторским» — но «авторский» чай так и не пошёл в народ. Читать далее…

Всем любителям пуэра прекрасно знакомы юньнаньские округа Линьцан, Пуэр (бывший Сымао) и Сишуанбаньна – именно там находятся знаменитые чайные горы и древние чайные сады. Более образованные чаеманы могут назвать ещё Баошань, Дэхун и Дали – чай оттуда хоть и менее известен, но тоже представлен на российском рынке. Всё это – юго-запад и запад Юньнани. В объём географической защиты пуэра входит также территория городских округов Куньмин и Юйси, Чусюн-Ийского, Вэньшань-Чжуан-Мяоского и Хунхэ-Хани-Ийского автономных округов. Но в центральных, северных и восточных районах Юньнани как пуэра, так и чая в целом производится сравнительно немного, качество его невысоко, и заметной роли в их экономике он не играет. А вот Хунхэ – другое дело.
Хунхэ-Хани-Ийский автономный округ расположен в южной части провинции, к востоку от Пуэра, с юга он имеет протяжённую (свыше 800 км) границу с Вьетнамом, с той его частью, которая наиболее интересна с чайной точки зрения – в провинциях Лайтяу, Лаокай и Хазянг много древних чайных деревьев, и аналоги шэн пуэра, которые производят вьетнамские х`монги и дао, вполне могут поспорить с юньнаньским чаем. Название округ получил от Красной реки (по-китайски – Хунхэ, в официальных российский источниках принято старое вьетнамское название Хонгха, а сейчас во Вьетнаме её называют Шонгхонг), которая берёт начало в горах близ Дали, пересекает юг Юньнани, протекает через Ханой и Хайфон и впадает в залив Бакбо. Площадь округа – чуть менее 33 000 кв. км, население – около 4,5 млн человек, большинство жителей округа относятся к различным этническим меньшинствам – прежде всего, конечно, к хани (почти половина китайских хани живёт в Хунхэ) и и, немало также х`монгов (мяо), дайцев, чжуан, яо и др; Хунхэ – «образцовый округ национального единства и прогресса». Читать далее…

Ощущения от чая не только не сводятся к аромату и вкусу в узком смысле слова, то есть к оттенкам вкусовых и обонятельных ощущений, которые можно назвать точно (конкретные маркеры/дескрипторы) или охарактеризовать в более общем виде (цветочные, фруктовые, древесные и т.д. тона) – я бы сказал, что это небольшая и не очень важная часть ощущений.

Уверен, такие заявления направят мысли большинства читателей либо в сторону физиологических эффектов (вот цитата из недавней переписки с одним из клиентов: «Для меня вкус сейчас отошёл на задний план, я вообще не пью чаи для вкуса… Для меня в чае важно, как он воздействует на ощущения тела и дыхания, успокаивает или будоражит, расслабляет или создаёт напряжение, действует поверхностно или глубоко» — и такое, к сожалению, нередко встречается), либо в сторону чего-то ещё более неопределённого и мистического. В том-то и беда: в России мы имеем либо «калорийную булочку за 9 копеек» (реальная цитата из рецензии одного известного любителя чая), либо «чайную ци», «благородный шэн-эффект», «как будто в космосе: невесомость, непонимание кто, где, куда летим, и ты смотришь на всё из своего скафандра» (из той же рецензии) и т.п. Из крайности в крайность. На одном полюсе – самое поверхностное восприятие вкуса, на втором – уход в мир своих внутренних переживаний, а между ними, там, где в чае масса интересного, того, что и делает его деликатесным продуктом – чёрная непроницаемая пустота, вакуум. Читать далее…

В 2019 г. в журнале Nature была опубликована статья Нила Сэвиджа, посвящённая использованию чая в нанотехнологиях. С полным текстом статьи можно ознакомиться здесь — https://www.nature.com/articles/d41586-019-00401-9 , а ниже я вкратце изложу её содержание.

Квантовые точки – это микроскопические (обычно от 2 до 10 нанометров) частицы попупроводника. При таких размерах становятся существенными квантовые эффекты. Свойства таких наночастиц – например, длина испускаемых при люминесценции световых волн – зависят от их размера и формы, и современные технологии позволяют точно контролировать их.

Использование квантовых точек открывает широкие перспективы в оптике, оптоэлектронике, микроэлектронике, полиграфии, энергетике, биологии и медицине. Квантовые точки уже применяются в качестве источников света в QLED-дисплеях, что позволяет значительно улучшить цветопередачу; они помогают повысить эффективность работы солнечных батарей; могут играть роль катализаторов при очистке промышленных отходов; способны проникать в раковые клетки и накапливаться в них, что можно использовать не только для обнаружения опухолей, но и для избирательного сдерживания их роста, с минимальными побочными эффектами для здоровых клеток. А ещё предполагается, что квантовые точки могут быть использованы в квантовых компьютерах, вычислительных устройствах, работа которых будет основана на принципах квантовой механики, и которые будут оперировать не битами (либо 1, либо 0), а кубитами (и 1, и 0 одновременно) – вот квантовые точки и могли бы эти кубиты представлять. Больше о квантовых точках можно узнать здесь — https://habr.com/ru/post/316810/ и здесь — https://biomolecula.ru/articles/kvantovye-tochki-nano.. , это очень увлекательная тема. Читать далее…