TeaTerra

Было бы странно, если бы такая масштабная историческая фигура, как Мао Цзэдун, не оставила след и в чайной культуре Китая. Есть несколько сортов чая, которые так или иначе связывают с Мао.

Мао Цзэдун и Ричард Никсон.

На первое место, безусловно, следует поставить Сиху Лун Цзин. По многочисленным свидетельствам современников, повседневным чаем для Мао Цзэдуна был Лун Цзин, заваренный в большой кружке (на фотографиях рядом с Мао часто можно увидеть такие кружки. И сигареты – табак он любил не меньше, чем чай). Мао любил крепкий чай – раскрывшись и набухнув, чайные листья занимали половину кружки. Причём он не доливал горячую воду в процессе питья, а допивал настой до конца, запускал в чай пальцы, вытаскивал чайные листья и закусывал ими. И готовя следующую кружку для Председателя, брали новую порцию сухого чая. Так что чая уходило много – до 4-5 цзиней (2-2,5 кг) в месяц и более.

Неудивительно, что Сиху Лун Цзин стал чем-то вроде правительственного напитка, уступая по значимости только маотаю – гуйчжоускому байцзю (сильно упрощая, водке) из пшеницы и сорго, без которого и сейчас не обходится ни одно официальное торжество; аромат маотая считается одним из самых сложных и изысканных в мире крепкого алкоголя, а Kweichow Moutai – самый дорогой бренд спиртных напитков, его капитализация превышает 70 миллиардов долларов… Сиху Лун Цзин часто выполнял роль дипломатического подарка, в числе одаренных им – королева Елизавета II, Билл Клинтон, Владимир Путин, но это было, естественно, уже не при Мао. А Мао дарил его Сталину – в конце 1949 г. китайский вождь посетил Москву, чтобы поздравить советского вождя с днём рождения, и приехал он, естественно, не с пустыми руками: шаньдунская капуста, редька и зелёный лук, хунаньская вышивка, шанхайские сигареты, цзиндэчжэньская, фуцзяньская и гуйчжоуская посуда, зимние побеги бамбука из Цзянси, маотай – куда же без него! – и два чая: Сиху Лун Цзин и Цимэнь Хун Ча… Несъедобная часть даров экспонировалась некоторое время в Пушкинском музее. Но Мао Цзэдун остался недоволен поездкой: его целью было заключение с Советским Союзом договора о дружбе и взаимопомощи, и достичь её в тот раз не удалось; впрочем, уже в феврале следующего года ряд важных советско-китайских соглашений был подписан. Как поступило с чаем руководство КПСС – неизвестно. Но иногда говорят, что при развитии краснодарского чаеводства за эталон аромата и вкуса красного чая был взят именно цихун.

Как минимум однажды Мао Цзэдун собственноручно собирал Лун Цзин – есть не только восторженные рассказы свидетелей об этом, но и фотодокументы. Куст, которого касались руки Председателя, заботливо сохранён и принадлежит сейчас компании с незатейливым названием Ханчжоу Сиху Лун Цзин Ча Е (杭州西湖龙井茶叶有限公司). Компания была основана в 1984 г. в попытке урегулировать хаос, возникший в чайной индустрии после перехода на рыночные рельсы. Во времена Мао закупка чайного сырья производилась централизованно, и производством готового чая занимались крупные государственные заводы. В 1980-х фермеры, собиравшие чай, получили возможность самостоятельно обрабатывать и продавать его; в таких условиях важно было сохранить производительность и качество чая. Сейчас эта компания – флагман ханчжоуского чаеводства, и руководство КНР ежегодно закупает у неё для представительских нужд более 700 цзиней Шифэн Лун Цзина со старых кустов. Можно сказать, что это аналог податного чая имперских времён.

В рунете иногда можно прочесть, будто именно Мао Цзэдун обнаружил, что Сиху Лун Цзин и вода из Хупаоцюаня – Источника Бегущих Тигров образуют идеальную пару. Это, конечно, неправда. Знаменитый источник, находящийся к юго-западу от Ханчжоу, у подножия пика Байхэ известен издавна, и чай, заваренный водой из Хупаоцюаня, воспевали и сунский Су Дунпо, и минский Юань Хундао; правда, они не упоминали при этом о Лун Цзине. Но уж точно связывал тигриную воду и драконий чай Гун Сянлинь, поэт начала эпохи Цин (и уроженец Ханчжоу).

О необычном названии источника есть целый ряд легенд, и самые известные из них повествуют о монахе-отшельнике, который хотел поселиться на Байхэфэне, но страдал от отсутствия воды. Ему приснился сон, в котором были два тигра, а на следующий день он наконец нашёл родник (есть также вариант, в котором некое божество уведомило спящего монаха, что завтра же тигры перенесут на его гору источник со священной горы Наньюэ – и не обмануло). При внимательном рассмотрении оказывается, что тигры не бегали, поскольку в древности иероглиф 跑 означал не «бегать», а «рыть когтями». И первоначальное название – Хупаомэнцюань (虎跑梦泉) – следовало бы читать как Источник, Вырытый Приснившимися Тиграми. Но потом «мэн» из названия пропал. А вот тигры сохранились – около источника, который популярен и в наши дни, много их статуй.

Но вернёмся к правительственным чайным подаркам. Наверно, каждый слышал о том, как во время визита Ричарда Никсона в КНР в 1972 году Мао Цзэдун преподнёс ему в дар четыре ляна (то есть 200 г) Да Хун Пао с так называемых материнских кустов из Цзюлункэ, а бестактный янки выразил недоумение – почему, дескать, так мало. И тогда Чжоу Эньлай, глава Госсовета КНР объяснил американскому президенту, что это самый ценный чай Китая, поскольку в год его делают не более четырёхсот граммов. В поэтизированных версиях это звучит как «товарищ Председатель подарил вам половину Поднебесной».

Пил Никсон с Чжоу Эньлаем, однако же, Лун Цзин. После этого отношения между КНР и США существенно потеплели.

Надо заметить, что чай нередко используют как символ дружеских отношений Китая и Соединённых Штатов (правда, в последние годы это едва ли уместно). Напоминают, например, о том, что Война за независимость США началась с Бостонского чаепития, а «заварен» в Бостонской бухте был именно китайский чай – как будто в то время существовал какой-то ещё. А Барак Обама, выступая перед шанхайской молодёжью в 2009 г., вспоминал об «Императрице Китая», первом корабле независимых Штатов, отправившемся 22 февраля 1784 г., в день рождения Джорджа Вашингтона из Нью-Йорка в Гуанчжоу. С этого началась китайско-американская торговля, и значительной частью груза, привезённого «Императрицей Китая» из первого плавания, был чай; а сам Вашингтон демонстративно купил набор фарфоровой посуды.

Ну, и о «половине Поднебесной» вспоминают, конечно.

Возможно, не менее важно для судьбы Да Хун Пао, что Мао Цзэдун подарил партию чая с материнских кустов не только Никсону, но и Научно-исследовательскому институту чая, поручив изучить его и разработать комплекс мер по его продвижению.

Разумеется, дарили чай и самому Мао. Цзинмайские буланы до сих пор гордятся тем, что в 1950 году их вождь отправился в Пекин, чтобы принять участие в праздновании первой годовщины образования КНР, и взял с собой почти пять килограммов чая под названием Сяо Цюэ Цзуй Цзянь Ча (小雀嘴尖茶) – «Маленькие острия воробьиных язычков», собранного с древних деревьев и сделанного специально для Мао Цзэдуна.

Есть и чай, которому Мао Цзэдун подарил… имя. Несмотря на то, что дуюньский зелёный чай был известен ещё в эпоху Мин (в частности, его любил император Чунчжэнь), у него не было громкого имени. Обычно его называли Юйгоу Ча (鱼钩茶) – «Рыболовные крючки» (из-за формы). В 1956 г. дуюньские фермеры прислали Мао Цзэдуну свой лучший чай с просьбой оценить его и придумать название, и вскоре из Главного управления ЦК КПК пришло письмо с благодарностью, в конце которого рукой Мао было приписано, что чай очень хороший, и что его можно назвать Дуюнь Мао Цзянь (都匀毛尖) – «Ворсистые лезвия из Дуюня». В Гуйчжоу гордятся этим до сих пор – ведь другого чая, названного самим Мао Цзэдуном, нет даже среди самых знаменитых сортов.

Этот эпизод можно трактовать по-разному. Можно сказать, что более утончённый человек выбрал бы более оригинальное и поэтичное название – мало ли в Китае разных Мао Цзяней! Но можно подумать и о том, что, бывая на своей родине, в Хунани, Мао Цзэдун с удовольствием пил местный Цзюньшань Мао Цзянь и высоко ценил эти моменты. В каком-то смысле, он пожаловал гуйчжоусцам название чая, с которым был знаком с детства.

Если вернуться в годы юности Мао, то окажется, что ему доводилось пить весьма странный, на наш нынешний взгляд, чай. В 1921 г. Мао Цзэдун и его единомышленники для прикрытия рабочего движения в Чанша организовали так называемый Хунаньский университет самообразования под эгидой Академии Чуаньшань, которую возглавлял Цю Ао – соратник Сунь Ятсена, человек выдающихся способностей, получивший образование в Японии, хотя был из крестьянского рода. По вечерам молодые революционеры собирались в доме Цю Ао. Жена Цю Ао, как и он сам, была родом из Мило, что в Юэяне, и готовила чай так, как принято в деревнях Мило: с имбирём, солью, кунжутом и бобами. Это питьё было сладким, солёным и острым одновременно, подкрепляло силы, снимало усталость и спасало от простуды. Мао Цзэдун очень любил такой чай и пил его больше, чем зернового вина, которое также неизменно сопровождало эти посиделки.

Цю Ао благополучно пережил все перипетии сороковых, пятидесятых и шестидесятых и дожил до глубокой старости, чему поспособствовала протекция Мао Цзэдуна – Мао умел быть признательным своим старым товарищам, если они не угрожали его власти. Показателен случай с Пэн Юшэном, с которым Мао подружился во время своей недолгой службы в армии губернатора Хунани (ему тогда было восемнадцать). В 1951 г. Пэн Юшэн написал Мао письмо, в котором просил его о содействии в поиске работы. По поручению Мао заместитель председателя правительства провинции Хунань не стал брать Юшэна на работу – тот был уже стар – но назначил ему пособие. Зная о любви Мао Цзэдуна к чаю, Пэн Юшэн стал выращивать и делать чай и из года в год посылать его в столицу. Мао с удовольствием пил этот чай и угощал товарищей по партии.

Ещё есть несколько историй, в которых фигурирует чайная посуда Мао Цзэдуна. Почему-то в китайских источниках любят описывать случай на озере Дунху в Ухане в 1958 г. Председатель отдыхал там с Анной Луизой Стронг и миссис Дюбуа. Анна Луиза Стронг – американская коммунистка, журналистка и писательница, женщина неуёмной энергии, объехавшая полмира, пересекшая пустыню Гоби, участвовавшая в вооружённых столкновениях в Ирландии и в гражданской войне в Испании. В СССР её считали американской шпионкой, а в США – советской. Последний отрезок жизни она провела в Китае, во всём поддерживала политику Мао Цзэдуна и даже ухитрилась стать хунвэйбинкой. А миссис Дюбуа – вероятно, супруга Уильяма Дюбуа, политика, социолога, историка и писателя, первого афроамериканца, получившего степень доктора философии в Гарварде… Мао Цзэдун сказал, что мог бы искупаться не только в Дунху, но и в Миссисипи, да только Даллес с Эйзенхауэром будут против. А потом стал вспоминать поведение американских кораблей во время противостояния в Тайваньском проливе, когда те выжидали и смотрели, чья возьмёт. Расположение кораблей он при этом показывал при помощи чайной посуды и других предметов, оказавшихся под рукой.

Другая похожая история – о том, как в 1973 г. Мао Цзэдун спросил у Дэн Сяопина (на тот момент – вице-премьера. Он только-только вернулся из опалы), что тот думает по поводу длительного отсутствия перемещений командующих военными округами. Дэн Сяопин подумал и вместо ответа поменялся с Мао чашками. Мао улыбнулся и сказал: «Мнения умных людей часто совпадают».

Не знаю, как Мао Цзэдун отнёсся бы к тому, что подобные эпизоды бережно сохранены историками, как будто в них заключена большая мудрость. Во всяком случае, развитию культа своей личности, доходившему порой до абсурда, он не препятствовал. Но он, несомненно, удивился бы, если бы узнал, что в некоторых заведениях на Тайване (!) можно встретить «молочный чай Мао Цзэдуна».

Тайваньское общество сильно политизировано, и существуют «синие» и «зелёные» рестораны, кафе и т.д. «Синие» принадлежат сторонникам Гоминьдана и ряда мелких партий, выступающих за сближение с материковым Китаем, укрепление сотрудничества и, в идеале – объединение с ним, разумеется, на своих или хотя бы компромиссных условиях. Мы же всё-таки один народ, да и идеологических разногласий у нас меньше, чем раньше, ведь коммунистический режим в Пекине – имитационный, экономика-то у КНР капиталистическая и, в принципе, совместимая с нашей – примерно такая логика. «Зелёные», то есть Демократическая прогрессивная партия и близкие ей по духу силы, наоборот, ратуют за взращивание собственной тайваньской идентичности без оглядки и опоры на материк. В КНР они видят прежде всего угрозу.

Интересно, что это противостояние находит своё отражение и в культуре общественного питания. Например, в меню «синих» ресторанов присутствуют любимые блюда Чан Кайши и его жены Сун Мэйлин. А «зелёные» оскорбительным образом обыгрывали в названиях блюд имена гоминьдановских функционеров – подавали «медведя без шеи», что созвучно имени У Босюна, и «выставленные копыта», намекая на президента Ма Инцзю. Чрезвычайно увлекательная тема, но, увы, совсем не чайная.

Так вот, бывают и «красные» заведения – как ни странно, на Тайване есть, скажем так, фан-клуб китайской Компартии – с соответствующим антуражем. Не знаю, как они чувствуют себя сейчас, когда отношения острова и материка напряжены до предела, но лет пятнадцать назад, в «синий» период они пользовались определённой популярностью. Вот там и был «молочный чай Мао Цзэдуна», и владельцев не смущало, что Мао вряд ли хотя бы раз в жизни пробовал что-то подобное.

В самой КНР итоги правления Мао Цзэдуна подвели формулой «заслуги преобладают над ошибками» и предпочитают к этому не возвращаться, воздерживаясь как от восхваления Великого Кормчего, так и от открытого осуждения. В этом трудно не увидеть параллели с российским восприятием собственного прошлого. И едва ли можно удивляться тому, что российские чайные деятели находят уместным фотографироваться с эмалированными кружечками с портретом Мао и даже иногда называют свои магазины и клубы в его честь. В России ведь и «Сталинский чай» есть, и есть чайное сообщество, проводящее чаепития на даче Сталина в компании изображающего его косплеера. И наверно, не так уж плохо, когда тираны превращаются в безобидные элементы поп-культуры, а трагедии – в фарс. Если бы только тирания и трагедии, которые она порождает, остались в прошлом…

Но я всё же напомню вам, кем был этот обаятельный человек, улыбающийся вам с эмалированных кружечек. Лидером рабочего движения, никогда – по принципиальным соображениям – не работавшим. Манипулятором, с лёгкостью погружавшим огромную страну в идеологический психоз и с такой же лёгкостью менявший свои убеждения на противоположные, когда это было выгодно. Игроком, беспощадно расправлявшимся с конкурентами, умевшим дожидаться подходящего момента и наносить неотразимые удары. Человеком, которого интересовала, по сути, только личная власть. Убийцей, на чьих руках кровь десятков миллионов людей.

Во время правления Мао Цзэдуна чайной культуре был нанесён урон, который невозможно переоценить. Древние чайные дома были разграблены и разрушены, традиции – уничтожены, причём совершенно сознательно и целенаправленно, их носителей лишали свободы, калечили, убивали.

Подумайте об этом, когда вам захочется назвать свою чайную «Мао».

Источники — http://lbzpr.com/puerchagushi/136.html , http://www.81.cn/jsdj/2018-01/12/content_7907040.htm , http://dangshi.people.com.cn/n/2015/0213/c85037-26563.. , https://www.sohu.com/a/282602717_482413 , http://zhouenlai.people.cn/n1/2020/0720/c409117-31790.. , http://www.taiwan.cn/taiwan/tw_SocialNews/201207/t201.. , http://www.taihainet.com/news/twnews/twsh/2009-05-30/.. и др.