Фарфоровые чайники. Часть 2

Одним из центров, продукция которых была хорошо известна и пользовалась популярностью в XIX веке, был Кутани. История керамики из местечка Кутани провинции Кага (современная префектура Исикава) связана, прежде всего, с попытками наладить экономически выгодное производство фарфора в середине и второй половине XVII века. В середине XVII век близ деревни Кутани, в районе Яманакаонсэн, были найдены залежи глин, подходящих для производства керамики.

Фото 1. Чайник кюсу. Япония, провинция Кага. Середина — вторая половина XIX века. Фарфор; надглазурная полихромная роспись, позолота

Достоверных сведений о первых мастерских в Кутани не сохранилось, но считается, что в это время князь Маэда Тосицунэ поручил горному мастеру Гото Сайдзиро наладить в провинции керамическое производство и что Кобори Энсю (Кобори Масакадзу, 1579-1647), мастер чайной церемонии, рекомендовал Гото обратиться за помощью к Тамуре Гэндзаэмону, керамисту из Киото.

Однако современные археологические исследования в префектуре Исикава показали, что в печах Кутани в середине XVII века обжигали в основном предметы для чайной церемонии из светлой, плотной керамической массы типа фаянса, а температура обжига была ниже той, что применялась для фарфора. В то же время в ходе археологических раскопок в месте нахождения старых печей в Арите в 1972-1976 годах обнаружилось, что именно там обжигался высококачественный фарфор, традиционно называемый ко-кутани – с характерной росписью жёлтой, синей, зеленой и баклажановой эмалями. Можно сказать, что между Аритой и Кутани существовали тесные связи, но производство фарфора в провинции Кага не было сколь-нибудь массовым. Мастерские в Кутани были закрыты в конце XVII века по экономическим причинам, и на протяжении всего XVIII века в провинции Кага производили бытовую керамику, предназначенную для местных нужд.

В начале XIX века керамика Кутани вновь появляется на японском рынке: власти провинции Кага распорядились увеличить производство изделий из лака и керамики – таким образом провинция стремилась занять экономически независимое положение. Для наращивания производства и расширения репертуара продукции в Кутани были приглашены видные мастера из других провинций.

В 1807-1817 годах в мастерских Касугаяма в Кутани работал Аоки Мокубэй (1767-1833), выдающийся художник и керамист. Он был известен приверженностью “китайскому стилю”: в Киото Аоки Мокубэй входил в кружок интеллектуалов, сформировавшийся вокруг конфуцианского ученого, каллиграфа и живописца Рай Санъё (1780-1832). В этом кружке, практиковавшем чаепития сэнтя, он научился ценить китайский фарфор. Самое большое влияние на становление манеры Аоки Мокубэя оказал киотоский мастер Окуда Эйсэн (1753-1811), происходивший из семьи китайских мигрантов и работавший в стиле китайского экспортного фарфора Сватоу. Также Мокубэй имел возможность видеть изображения китайских фарфоровых изделий в книжном собрании мастера сэнтя Кимуры Кэнкадо.

Мокубэй ввел в репертуар фарфора Кутани роспись ака-э (красной надглазурной эмалевидной краской по светлому черепку) и акадзи кинга (роспись золотом и серебром по красному фону), а также полихромные росписи по красному фону. Использование этих декоративных приемов во многом способствовало тому, что в начале XIX века изделия керамистов Кутани приобретают значительную ценность в среде японских интеллектуалов – поклонников сэнтя.

После реставрации Мэйдзи мастерские некоторое время испытывали серьезные экономические трудности. Но в 1885 году производство было восстановлено и значительно расширено: в конце XIX – начале XX века в Кутани начали производить большое количество продукции на экспорт.

Традиции выдающихся мастеров XVIII-XIX веков были адаптированы мастерами-ремесленниками эпохи Мэйдзи и нашли своё воплощение в массовой продукции. Несмотря на исключительную производительность мастерских Кутани и поточное изготовление керамики и фарфора, по работам этого центра можно проследить важные этапы формирования керамической и чайной традиций Японии.

В изделиях Кутани, как ни в каких других предметах для сэнтя, важную роль играет нарративная составляющая декора. Многофигурные композиции или небольшие сценки с одним-двумя персонажами отсылают к классическим литературным произведениям Китая и Японии или символически намекают на известные сюжеты.

На чайнике (фото 1) в картушах изображены не только цветы сливы и ириса, имеющие в японской поэзии богатую символическую нагрузку, но и небольшая сценка: почти спиной к зрителю на берегу моря стоит мужчина. Судя по его костюму (соответствующему придворному одеянию эпохи Хэйан, 794-1185) и деталям пейзажа (рыбачьим сетям и тростнику на побережье моря), сюжет имеет поэтический источник.

Фото 1. Чайник кюсу. Япония, провинция Кага. Середина — вторая половина XIX века. Фарфор; надглазурная полихромная роспись, позолота

В антологии классической японской поэзии вака “Кокинвакасю” (составлена в конце X в.) приведено стихотворение неизвестного автора:

В тяжких муках любви
я словно в трудах непосильных
одинокий рыбак,
сеть забросивший в бухте Исэ,
выбирающий тяжкий невод…

Образ сетей часто встречается в лирической поэзии Японии и связан с темой тайной, запретной любви.

Фото 1. Чайник кюсу. Япония, провинция Кага. Середина — вторая половина XIX века. Фарфор; надглазурная полихромная роспись, позолота

Этот чайник можно с уверенностью атрибутировать как работу мастера Кутани Сёдзы (1816-1883), самого значительного керамиста Кутани середины-второй половины XIX века. Он прославился ярким стилем декора с использованием звучных цветовых сочетаний и новых пигментов, появившихся в Японии в эпоху Мэйдзи благодаря деятельности западных специалистов, привлеченных к реновации японской промышленности. Одним из любимых новых цветов Сёдзы был розовый, которым оттенены лепестки сливы в картуше на эрмитажном кюсу и на предметах из других коллекций, например – из частного японского собрания, опубликованного Патрицией Грэм. На чайнике из японской коллекции также изображена сцена с кавалером на морском берегу; вероятно, он был одним из излюбленных мотивов декора у Кутани Сёдзы и в его мастерских.

На некоторых изделиях помещались пространные иероглифические надписи – как правило, стихи китайских поэтов.

Фото 2. Чайник тяхэй. Япония, провинция Кага. Середина XIX века. Фарфор; надглазурная роспись красной, синей, зеленой и желтой эмалевидными красками

На чайнике тяхэй (фото 2) приведено стихотворение, традиционно приписываемое великому китайскому поэту Ли Бо. Вероятно, и изображение пионов на другой стороне тулова является здесь не только традиционным благопожеланием процветания, но и аллюзией на оригинальный текст стихотворения, в котором упоминается пион.

Фото 2. Чайник тяхэй. Япония, провинция Кага. Середина XIX века. Фарфор; надглазурная роспись красной, синей, зеленой и желтой эмалевидными красками

Фото 2. Чайник тяхэй. Япония, провинция Кага. Середина XIX века. Фарфор; надглазурная роспись красной, синей, зеленой и желтой эмалевидными красками