TeaTerra

Чайный путь — это не только конкретный торговый маршрут, но еще и метафора, означающая связи Китая с Россией вообще. Именно с этой точки зрения оценивает его, и использует в своей работе словосочетание «чайный путь», журнал «Россия и Китай».

Такой подход позволяет нам, говоря о Чайном пути, не ограничи­ваться только достаточно узкой темой торговли чаем между Цен­тральным и Восточным Китаем и западом России, а рассматривать все многообразие исторических и современных явлений, сопро­вождающих сотрудничество и взаимодействие двух наших стран. Впрочем, я не совсем прав, говоря о двух странах — неотъемлемым элементом понятия «Чайный путь» является и Монголия! Именно по Монголии проходил тяжелейший участок пути верблюжьих караванов, доставлявших чай от прохода в Великой Китайской стене в городе Калгане через пустыню Гоби до Их-хурээ (известно­го русским как Урга, а китайцам — как Кулунь). Месяц уходил на этот путь длиною в 1100 км! А потом еще нужно было добраться до Кяхты, что на границе с Россией. Но и там Чайный путь не кон­чался, а только начинался — уже по российской территории. Сегодня Чайный путь становится популярным туристским маршрутом. Давайте последуем по нему и мы. В каждом номере журнала мы будем рассказывать о местах и городах, связанных с Чайным путем.

Общепризнанно, что Чайный путь начинался в Ханькоу. Сегодня этот древний город, вместе с городами Учан и Ханьян, составил городскую агломерацию, известную под названием Ухань. Вот туда, в Ухань, к месту слияния рек Янцзы и Ханыыуй, мы сегодня с вами и отправимся вместе с Б.Уланной, президентом Ассоциации Чайного пути Внутренней Монголии. А встречает нас в Ухани известный производитель чая господин Синь Чживэнь.

Господин Синь родился в административном центре провинции Сычуань городе Чэнду. После школы закончил престижный Чжунаньский университет экономики и права в Ухани, да так и остался в этом городе. От­работав на госслужбе, и уйдя на пенсию еще в до­вольно молодом возрасте, Синь Чживэнь решил заняться тем, к чему всегда у него лежала душа. А именно — чайной культурой Китая. Тема чая интересует Синя более 20 лет, у него в друзьях — много серьезных специалистов по чаю. Да и сам он является экспертом в вопросах качества и со­ртов чая, собрал богатейшую коллекцию как чая, так и аксессуаров для чайной церемонии. Эта коллекция разместилась в созданном Синь Чживэнем в 2007 году клубе с простым названием «Особняк №7», где Синь с единомышленниками обсуждают круг вопросов, связанных с чайной культурой, принимают гостей из числа извест­ных политиков, людей свободных профессий и предпринимателей. И, конечно же, в ходе этих встреч гости пьют изысканные сорта чая. В том числе и чай собственного производства компа­нии Синя, которую он назвал «Уханьская чайно-экспортная компания Чи Гунь Синь». Компания эта новая, создана Синь Чживэнем только в 2012 году. Но еще в 2009 году он зарегистрировал чайный биотехнологический институт «Сюань Гуйфан», где на основе чая создается новая уни­кальная продукция. А в 2010 году началось его полноценное сотрудничество с чайной компа­нией «Шен Шенцюань», которая находится не­далеко от города Сяньнин в провинции Хубей, и продает чай более 400 лет.

У Синя все распланировано. Сначала он нач­нет поставлять чай в Россию, затем — в Монголию и страны Юго-Восточной Азии. Одновременно работает в направлении Европы, чтобы в течение трех лет выйти и на европейские рынки. А сегод­ня чай холдинга «Уханьская чайно-экспортная компания Чи Гунь Синь» поставляет свой чай на верхние сегменты рынка в провинции Хубэй, Внутренней Монголии, Гуандуна и Пекина. Чай пользуется хорошей репутацией, а значит — и хо­рошо продается, его охотно закупают для предста­вительских целей правительственные структуры и госпредприятия, поэтому дела у Синя, можно сказать, идут неплохо.

Гостеприимный хозяин, Синь Чживэнь еще и большой патриот города Уханя, ставшего ему род­ным. Он с большим уважением относится к тем русским купцам, что еще в XIX-м веке открыли в Ухани (точнее — в Ханькоу, одном из трех го­родов, составивших агломерацию под названием Ухань) фабрики по производству чая, построили современные, на тот момент, жилые дома в евро­пейском стиле, и так вели дела по торговле чаем, что имена некоторых из них в Ухани помнят до сих пор. К таким, например, относился казан­ский купец Николай Иванов, ставший впослед­ствии российским вице-консулом в Ханькоу. А фабрика кирпичного чая купца Литвинова вскоре стала крупнейшим в мире производителем кир­пичного чая.

Возможно, предприимчивость русских чаеторговцев вдохновляла Синя, когда он поставил перед собой задачу стать первым в Ухани, затем в Китае, а там и до России доберемся…

Теперь читатели представляют себе того, кто организовал нашу поездку в Ухань. Официальная цель мероприятия — пропаганда Чайного пути, и Уханя, как его отправной точки, в России. Допол­нительная функция, понятно — продвижение по этому маршруту продукции «Уханьской чайно-экспортной компании Чи Гунь Синь». И логично, что наше пребывание в самом центре Китая нача­лось с посещения чайных плантаций. По одному из одиннадцати мостов мы переехали через ве­ликую Янцзы (кстати, китайцы знают эту реку под другим названием, а именно «Чанцзян»), до­рога сначала шла по многочисленным мостам и развязкам мегаполиса, потом — по почти ровной местности, которую, впрочем, оживляли много­численные озера и пруды, многие из которых сплошь заросли лотосом, а по их берегам охотятся белые цапли. Это водное царство — следы старого русла и разливов Янцзы вдоль её поймы. Вскоре рельеф становится выразительнее, и вот мы при­были к месту назначения. Двухэтажное здание у дороги — это контора «Хань Шан», предприятия, культивирующего чайные кусты. Недавно про­шел дождь, воздух наполнен свежестью.

Чувствовалось, что Синь Чживэнь здесь, сре­ди чайных кустов, чувствует себя великолепно несмотря на некоторую погодную меланхолию. Он гладит чайные кусты так, как хозяйка гла­дит любимого персидского кота. Но наша экс­курсия здесь заканчивается достаточно быстро, так надо было ехать к следующему объекту нашего сегодняшнего путешествия. Пейзаж серьезно изменился, дорога шла по речной до­лине, окруженной довольно высокими горами. У подножия горного склона машины останавли­ваются, и по тропинке мы поднимаемся вверх. Тропа забетонирована, так что подъем оказал­ся посильным даже для женской части нашей команды, неосмотрительно надевшей туфли на каблуках… Тропинка вьется среди магно­лий, лавров, вечнозеленых дубов, камфорного и тунгового дерева. Можно различить камелии, рододендроны, заметна и веерная пальма. Из хвойных — южные сосны, кипарисы. Вокруг смотровой площадки густые заросли образует бамбук. И все же сквозь него видна роскошная панорама на речную долину, а внизу заметны крыши из коричневой черепицы.

Эту прогулку Синь Чживэнь запланировал с тем, чтобы показать нам места, и деревья, где весной, когда все цветет, собирается сырье для его новых цветочных чаев. Это новая продук­ция, но она уже хорошо зарекомендовала себя на рынке.

Прогулка помогла «нагулять» аппетит, и мы останавливаемся на обед в удивительно душевном уголке — в фольклорной деревне уезда Гуйхуа. Не стилизованный «под деревню», а самый настоящий деревенский ресторанчик на берегу подзапруженной речки обеспечил такой обед, которому бы поза­видовал и любой известный городской ресторан.

Но время не ждет, и сразу после обеда мы вы­езжаем туда, где, в конце концов, и завершается чайный производственный процесс — на чаепрессовочную фабрику «Шен Шенцюань» в городе Сяньнин. Холмистые уезды на юго-западе ны­нешнего округа Сяньнин издавна славились сво­им чаем. Местный чай использовался для мено­вой торговли со степными племенами — хунну, сяньби, тюрками, а затем с монголами.

Итак, мы в 90 км на юг от Уханя, можно ска­зать — в святых для каждого знатока чайной куль­туры и Чайного пути! Нас встречает директор фабрики Хэ Чуньлэй. Семейство Хэ производит черный чай уже 400 лет. Фабрика представляет собой продуваемый насквозь цех, и, честно го­воря, если и производит впечатление, то только своей аутентичностью…. Но зато перед глазами весь производственный процесс! Под ногами — чая на миллионы юаней! Плиткой стоимостью в пять тысяч рублей этот чай становится после фермен­тации, обжаривания и прессования. И все это мы наблюдали собственными глазами!

После экскурсии по производству мы делаем общую фотографию, и начинаем дорогу обратно. День удался, несмотря на то, что солнце нас так и не порадовало…

в Клуб «Особняк №7» можно считать, как я уже писал выше, настоящим музеем чая. Это было понятно и нам, пока еще дилетантам в сфере зна­ний о китайском чае. Но настоящие знатоки, без­условно, оценят хранящиеся здесь уникальные материальные свидетельства чайной культуры Центрального Китая.

Состоявшаяся наследующий день прогулка по Уханю (точнее — по территории бывшего Ханькоу) не оставила сомнений в том, что этот город может быть интересен русским туристам как своей ис­тинно китайской сутью, так и свидетельствами активной предпринимательской деятельности на­ших соотечественников, появившихся в этих ме­стах еще полтора столетия назад. Тогда Ханькоу представлял собой треугольник, образованный реками Янцзы и впадающей в нее реки Хань, и так называемой Китайской стеной. К 1869 году европейская часть города состояла из двух ча­стей — Английской, застроенной более чем 30-ю двухэтажными домами в европейском стиле, и примыкавшей к ней Французской, представляв­шей тогда собой, фактически, пустырь с одино­ко стоящим на нем французским консульством. Вдоль Янцзы была построена вполне приличная набережная с высаженными деревьями. (Почему же именно Ханькоу стал главным торговым центром Центрального Китая? Дело в том, что река Хань и другие северные притоки, а также Императорский канал соединяли Ханькоу главными северными провинциями, выводили на Пекин. А Янцзы была дорогой, в одну сторону, к морю, а в другую — в малодоступные провинции Сычуань и Юннань. Вот и образовался Ханькоу здесь как, говоря современным языком, «мультимодальный транспортный узел». Но самой главной причиной возвышения Ханькоу было то, что он исторически сложился как главный центр производства и торговли кирпичными, черными и байховыми сортами чая. С 50-х годов 19-го века провинция Хубэй вытеснил более южную провин­цию Фуцзянь в поставках чая в Россию. Немало этому поспособствовали народные восстания про­тив маньчжурского императорского дворца. А до этого в Кяхте знали, в основном, фучянские чаи, т.е. из провинции Фуцзянь. Надо сказать, что «красненькие» хубэйские и хэнаньские чаи очень пришлись по вкусу россиянам. Именно с тех пор Чайный путь, ранее следовавший по Император­скому каналу и морем в Тяньцзинь, сместился за­паднее. Теперь он следовал на север по реке Хань до провинции Шаньси, а оттуда через Калган (Цзянцзякоу) на Кяхту.

Первых русских в Ханькоу привело желание покупать чай не у маймаченских (Маймачен -городок «купи-продай» напротив Кяхты) или калганских посредников, а напрямую, у про­изводителей. Поэтому не удивительно, что это были сначала кяхтинские, затем иркутские, ка­занские, ирбитские купцы, а позже появились и московские. Не ограничиваясь, в отличие от за­падных купцов, только закупками чая, русские начали сами его производить: закупать непосред­ственно на плантациях, обрабатывать вплоть до прессования на специально построенных фабри­ках. Они прессовали даже элитный кирпичный чай «Пекинский», для производства которого ис­пользовался мелкий чайный лист под названием «мисин». Вскоре весь кирпичный чай, попадав­ший в Сибирь, в Россию из Хубэя был произведен русскими предпринимателями.

Главным событием года в Ханькоу было от­крытие чайного рынка, когда в начале мая заку­пался первый сбор чая, то есть самый свежий и самый лучший.

В 1869-м году купец Николай Иванов купил лучший сорт чая «Миншен» по цене 34 лан сере­бра за чоп (партию чая в 600-700 ящиков), а чай четырех других известных сортов — по 31 лану, других хороших чаев — по 26-27 ланов, и отпра­вил его, как обычно, по Чайному пути через Кал­ган и Кяхту в Россию.

Кстати, всегда лучшие, самые дорогие сорта чая шли в Россию, а не в Европу, потому, что именно Россия являлась главным их потребите­лем. Англичане всегда предпочитали чай доволь­но среднего качества, и в те времена отнюдь не считались его ценителями и знатоками. Но если даже и покупали они дорогой чай, то опять-таки с целью продажи в Россию. Поэтому появление русских непосредственно в Ханькоу означало окончание эры посредничества английских куп­цов в поставках элитных сортов чая в Россию.

Чай шел в Россию в огромных количествах. Так, только одним из российских торговых домов в 1868 году было заказано 40 тысяч ящиков бай­хового чая. А таких домов было десятки.

Все это мы знаем благодаря драгоману (пере­водчику) российской дипломатической миссии в Пекине Афанасию Ферапонтовичу Попову, чьи «Путевые заметки о путешествии в Ханькоу и русских чайных плантациях в1869 году» были опубликованы в «Записках Русского император­ского Географического общества за 1871 год. Не­сколько ранее им была опубликована известная статья на тему торговли чаем «О значении Кал­гана для русской караванной торговли» (газета «Амур» №39 за 1862 год).

Вскоре возникли обстоятельства, развернув­шие международную торговлю чаем от Кяхты в сторону южных морей — когда чайные клипера начали доставлять чай из Китая в Европу и бы­стрее, и значительнее дешевле. Настало время постепенного заката и Кяхты, и самого Чайного пути.

Индийские сорта чая (которые полтора сто­летия назад считались более «низкими» по отношению к черному китайскому кирпичному и байховому чаю) стали массовыми в России во вре­мена конфронтации Мао с Никитой Хрущевым. Тогда торговля между нашими странами полно­стью прекратилось, и Советскому Союзу ничего не оставалось делать, как закупать чай в Индии. До этого более дешевый индийский чай (так назы­ваемый «поденный» и «рогожный») потребляли только народы Средней Азии, в самой России он не ценился.

За многие десятилетия отсутствия торговых отношений между нашими странами китайцы настолько забыли о «чайных» предпочтениях русских, что сегодня, в основном, пытаются пред­лагать нам свои зеленые чаи. А зеленый чай, как я уже писал об этом выше, является для нас экзо­тикой. Возможно, именно Синь Чживэнь, как раз производящий черные чаи, вернет России при­вычку пить по настоящему качественный байхо­вый и кирпичный чай из Китая.

Шэшань, или Змеиный холм, на котором стоит выразительная Башня желтого журавля — это наиболее яркое выражение китайской ипостаси Уханя. Отсюда, с башни, неоднократно разрушав­шейся, и каждый раз неизменно реинкарнировавшейся, открывается великолепный вид на город, на реку Янцзы, и на самый первый мост, который был через нее построен в 50-х годах. Он был спро­ектирован советскими инженерами, строился по советским технологиям, поэтому не без оснований претендует на то, чтобы его называли не только, как сейчас, «Первым», но еще и Российским. Или просто Советским…. Железная дорога благодаря этому мосту впервые связала север Китая с югом. Она, сбежав с моста, проходит у самого подножия Змеиного холма. Башня хранит в себе художе­ственные свидетельства исторического прошлого этой земли. В это прошлое можно реально «погру­зиться » всего за 20 юаней, если посетить Музей про­винции Хубэй. Его коллекция древних артефактов насчитывает более 200 тысяч предметов, а её осно­ву составили находки из раскопанной в 1978 году усыпальницы Чжэнхоуи (Zhenghouyi) V-гo века до нашей эры. В том числе там найдены бронзо­вый меч князя царства Юе Гоуцзяня и уникальная коллекция музыкальных инструментов, включа­ющая в себя огромный музыкальный инструмент-ксилофон из бронзовых колоколов, деревянные барабаны, флейты. Не упустите возможность еще за 20 юаней побывать на удивительном концерте, где музыкальные произведения исполняются ар­тистами (одетыми в костюмы, бывшими в моде две с половиной тысячи лет назад!) на точных копиях этих самых инструментов, издающих удивительно гармоничные звуки.

В Ухани еще много замечательных мест, где желательно побывать. Это озеро Дунху, самое крупное в Китае городское озеро. Его еще называ­ют «озером 99 изгибов». И за каждым изгибом вас, возможно, ожидает новое открытие…. Это также недавно отстроенная культурно-развлекательная зона, включающая в себя реку Чу и улицу Хань, в строительство которой всекитайской корпораци­ей «Ваньда» было вложено 50 млрд. юаней! Этот туристский объект стал показательный для Ки­тая, и возглавил рейтинги привлекательности.

И, конечно, же, нельзя упустить возможность совершить прогулку по великой Янцзы! Для нас Синь Чживэнь её спланировал на вечер, и мы в полной мере ощутили мощь одной из трех вели­чайших рек мира, в водах которой отражались неоновые огни новых высотных зданий древнего трехградья, ныне известного как Ухань. Отныне этот город стал для нас не просто точкой на кар­те, а началом нашего собственного большого Пу­тешествия по Чайному пути. Ведь, рассказав об Ухане, мы планируем в каждом следующем но­мере журнала рассказывать о других городах и местах, связанных с Чайным путем. Но надеемся, что и в Ухань еще вернемся — ведь там остались новые друзья, там появились новые возможно­сти, и даже собственный представитель журнала «Россия и Китай».

До новых встреч, Ухань!

Журнал «Россия и Китай» №8
Источник: http://ruchina.org