Чай как социальная технология

Радио Пуэр FM. Выпуск 119

Раскрываем карты: говорим о том, что в чайной жизни важно лично для нас, и какой смысл мы вкладываем в свою работу.
2015_08_25_02_001

Готовя предыдущий, довольно критический выпуск и размышляя над ним, я заметил, что, хотя мне часто очень не нравится то, что делают коллеги, есть три качества, которые сразу же меняют моё отношение к происходящему. Конечно, есть вещи, с которыми я в любом случае не буду мириться – беспардонное враньё, демонстративное неуважение к коллегам и клиентам, нетерпимость к критике. Сейчас речь не об этом. Но когда чей-то подход к чаю мне по какой-либо причине неприятен – например, зашкаливает эзотерика, и чай теряется за промыванием мозгов, сплошные энергетические потоки и откровения вселенского масштаба – то, если я вижу хотя бы одно из этих золотых качеств, у меня пропадает желание насмехаться, наоборот, я радуюсь тому, что этот человек или этот проект есть на свете. Очевидно, эти качества и являются для меня главными ценностями. Путём Чая)))

Первое из них можно назвать ответственностью, или добросовестностью, или самоотверженностью; для кого-то оно будет граничить с перфекционизмом, а для меня оно связано, скорее, с щедростью. Когда человек делает дело настолько хорошо, насколько может, и не ищет повод, чтобы сэкономить силы. Знаете, многие как рассуждают? «Эти люди в чае плохо разбираются, зачем угощать их чем-то хорошим, только зря добро переводить, сойдёт и что-нибудь простенькое», «Эти люди слушают не очень внимательно, зачем рассказывать им подробности, и так сойдёт». В этом, по-моему, и состоит ответ, почему у нас всё так плохо во множестве отраслей. «И так сойдёт» — прямой и очень быстрый путь к деградации, как общества, так и личной. И очень здорово, что есть те, кто если уж за что-то взялся, то делает это на совесть, по максимуму. Оценят, не оценят, поймут, не поймут – это их дело, а моё – сделать как следует, на 100%, а лучше – на 110, а не на 99 и не на 50. Для меня это показатель профессионализма: когда человек не позволит себе, просто не захочет сделать что-то недостаточно хорошо, даже если это некому оценить.

Второе можно обозначить как последовательность, или решимость. Это другая грань ответственности, когда, берясь за какое-то дело, человек заранее готов не отступать перед трудностями и понимает, что на протяжении месяцев и лет в него нужно будет вкладывать и вкладывать силы, причём не меньше, чем поначалу, а всё больше и больше. Этого качества очень не хватает многим эзотерикам: они строят грандиозные планы, вовлекают в орбиту своих замыслов других людей, и внезапно переключаются на что-то иное, ведут себя с делом, как с игрой, которую можно бросить в любой момент, даже не убрав за собой игрушки, и полностью безразличны к своим обязательствам перед теми, кто оказался с этим делом связан. Но часто и более серьёзные люди, не получив мгновенного результата – одобрения и похвалы или материальной отдачи — тут же сворачивают активность: «ну, раз это никому не нужно…» И мне очень импонирует, когда люди не поворачивают назад, как только устали, или им надоело. Как говорит один мой чайный друг: «приходят на чаепития люди или нет, я же не могу их бросить!» Даже когда человек занимается полной, на мой взгляд, фигнёй, но занимается упорно, трудолюбиво, год за годом, я не могу не испытывать к нему симпатию, потому что в процессе этого он чему-то учится, он растёт. В чае это особенно важно, потому что знания и опыт нарабатываются годами, и эти годы ничем не заменишь; аудитория нарабатывается годами, и это не заменишь никакими маркетинговыми приёмами; рентабельность тоже появляется с годами, это только на ароматике и дешёвом сене можно на первом же году выйти в плюс, а для проекта, занимающегося хорошим чаем, нормальное явление – быть в убытках год, два, три. Моя жена метко сравнила это с жизнью чайного куста: урожай можно собирать только на четвёртый-пятый год, и то поначалу маленький, а до этого надо оберегать растение и ухаживать за ним, ничего с него не получая, кроме радости от того, что оно есть, и робких надежд. А пожадничаешь раньше времени – всё загубишь.

А третье качество – это искренность, честность. Если я вижу, что человек несёт какую-то наивную чепуху, громоздит небылицы одна на другую, но при этом говорит о том, что по-настоящему для него важно, ведёт дело с открытым сердцем, не играет в гуру и не пытается кого-то очаровать, а просто светится – за это можно многое простить.

Вроде бы к чаю всё это не имеет прямого отношения, всё это – универсальные ценности. Однако все, кто был и остаётся моими чайными учителями, могут послужить примерами всех трёх этих качеств: безукоризненной добросовестности, спокойного мужества и искренней любви к своему делу.

И надо сказать, что школа – это не пустой звук. Даже у чайных людей, годы ученичества которых давно остались позади, и которые давно идут самостоятельным путём, порой легко заметить характерные черты их первой школы. Есть, например, одна старая школа, возникшая во времена, когда и самого чая, и информации о нём было ещё мало, и её выпускников легко узнать по категоричности, по привычке переводить всё в какую-то абсолютную плоскость: это верно, то неверно; так можно, эдак нельзя. Стремление к однозначной определённости выглядит довольно странно, потому что в чае не так-то много абсолютных истин, и чем больше узнаёшь, тем отчётливее это понимаешь. Например, значения многих терминов довольно размыты, одним и тем же словом одни называют одно, другие – другое; и первые, и вторые могут аргументировать свою позицию. «Да-да, но как всё-таки правильно?»))) И нельзя сказать, чтобы в этой школе прямо так уж зомбировали, просто люди склонны выбирать себе учителей, подходящих по складу ума. В том, кто мыслит в иной манере, люди учителя не видят, сколь бы велики ни были его знания, им приятнее идти за тем, кто похож на них самих, и это нормально; соответственно, вокруг категоричных и упрощающих всё учителей собираются такие же последователи.

И получается, что хотя формально чайные люди занимаются одним и тем же – пьют чай, говорят о чае, угощают им других, продают его – но наполнение, содержание и смысл этой деятельности могут быть очень и очень разными. И в них просто не может не отражаться то, чего человек хочет от жизни, то, какие перемены в мире он хотел бы видеть. Как ни крути, а в фундаменте российского чайного движения по-прежнему лежит вИдение Бронислава Брониславовича Виногродского, который рассматривал чай и чайную культуру как социальную технологию, как средство определённым образом повлиять на общество.

Каково это влияние, во многом зависит от свойств самого чая. Мы уже очень много раз говорили о том, что чай является прекрасным тренажёром для развития внимания, а спокойное, обширное, подвижное и тонкое внимание рисует для вас совершенно иной мир, и это сильно сказывается на всей вашей жизни в целом. Но есть и аспекты, которые зависят от того, чтО люди вкладывают в свою работу с чаем. Это можно делать и неосозанно, но я считаю, что лучше всё-таки отдавать себе отчёт в том, что ты приносишь в этот мир. И, понаблюдав за собой несколько лет, я выделил ключевые черты нашего подхода к чаю, то, что важно в чае лично для нас.

Одна из самых важных вещей для нас – это повышение уровня запросов. Непрерывное, постоянное, до бесконечности. Нам хочется, чтобы люди ценили то, что имеют, но не довольствовались этим, не останавливались, всегда стремились пить чай всё более высокого уровня и знать о нём всё больше. В этом не так уж много благородства и альтруизма, нами руководит, в первую очередь, эгоистический интерес: нам нравится, когда есть у кого поучиться, и есть у кого раздобыть хороший чай. Поэтому когда люди сами узнают что-то новое, сами находят хороший чай, перерастают нас, мы этому радуемся. С коммерческой точки зрения, это какой-то странный подход. В интересах бизнеса лучше, чтобы люди дорастали до определённого, выгодного лично тебе уровня – и останавливались; чтобы они пили именно такой чай, который продаёшь ты – но не лучше; чтобы они знали достаточно, чтобы понимать тебя, но не столько же, сколько ты, и ни в коем случае не больше тебя, чтобы не выйти из сферы твоего влияния. Часто можно наблюдать, как чайные бизнесмены подробно рассказывают о своём чае, подчёркивают его превосходство над чаями более низкого класса, но о чае более высокого уровня стараются даже не упоминать. Мы, наоборот, подчёркиваем, что то, чем располагаем мы – далеко не предел, что кроме этого есть много интересного, мы часто указываем на наших чаепитиях на недостатки чая, который пьём, чтобы люди видели и знали их, стремились к лучшему, не пестовали иллюзию, что пьют самый хороший чай. Без лишней скромности могу сказать, что для того, чтобы найти чай ещё лучше, чем наш, надо приложить определённые усилия. Но мне важно, чтобы люди понимали, что такие усилия оправданы.

Мы не только надеемся – мы знаем, что, хотя бы немного, это отношение переносится и на остальную жизнь. Вряд ли возможно перейти на продукт самого высокого качества в каждой области, в каждой сфере жизни. Мы и сами во многих сферах довольствуемся очень малым. Но можно, по крайней мере, понимать разницу между ширпотребом и шедевром; можно попробовать разное и выбрать уже осознанно то, что тебе впору сейчас, и знать, в каком направлении двигаться, если в будущем всё-таки захочется бОльшего. И это совсем иная, более разборчивая жизнь, нежели потреблять что-либо, не задумываясь и не желая знать о лучшем выборе.

Нам очень нравится, когда люди перестают быть довольными тем чаем, который они пили раньше, когда они просто не могут больше его пить, когда какие-то низшие уровни навсегда закрываются для них. Помните, в финале «Того самого Мюнхгаузена»? «Я буду ждать тебя!» — «Не то!» — «Я очень люблю тебя!» — «Не то!» — «Они положили сырой порох!» — «Вот!» Вот так и мы: когда человек говорит: «спасибо, мне у вас так понравилось» — не то! Когда он говорит: «у вас такой прекрасный чай» — не то! Но вот когда мы слышим: «знаете… я вернулся домой, заварил то, что я обычно пью… такая гадость, оказывается!» — вот!!!

И этот опыт, опыт осознания, насколько гадким оказывается то, к чему ты привык, то, что ты воспринимал как само собой разумеющееся, нормальное, если сравнить его с чем-то по-настоящему хорошим, опыт решительного отказа от того, что недостойно тебя – он очень ценен, он жизненно необходим в нашей стране, страшной мизерностью своих потребностей. Нам необходимо почувствовать отвращение к грязи на улицах, ко лжи на телеэкранах, к идиотским законам. Теоретически, мы знаем, что всё это отвратительно, но это не мешает нам жить, а мы не мешаем этому продолжаться и нарастать, это стало для нас нормой. А надо, чтобы мы почувствовали к этому физическое отвращение, отвращение непреодолимое, чтобы мы не смогли больше это терпеть.

И ещё важнее, что когда человек становится более требовательным, эту требовательность он распространяет и на себя самого. Ему становится противно делать свою работу плохо. Ему становится недостаточно, неинтересно делать свою работу «нормально». Ему хочется делать свою работу классно, радоваться и гордиться тем, что сделал. Даже такая простая вещь, как чай, может быть произведением искусства и воплощением совершенства. Всё остальное – тоже!

Это крошечные, микроскопические сдвиги, когда о них говорят вслух, как я это делаю сейчас, они кажутся какой-то выдумкой, красивой сказкой. Пусть. Важно не то, насколько они заметны, а то, что они необратимы. Человек, узнавший больше и почувствовавший, как это вкусно – знать больше, уже никогда не захочет знать меньше. Человек, почувствовавший себя достойным чего-то большего и лучшего, уже не снизит планку, его уже не убедишь в его скотстве. Его можно вынудить обходиться малым и паршивым, но его уже не заставишь быть этим довольным. Это дорога в один конец, без возврата. Каждый момент, когда кто-то почувствовал себя человеком, подтачивает изнутри здание лживого, подлого, уродливого государства, оскорбительного для здравого смысла и неравнодушного сердца. И однажды оно рухнет, просто исчерпав ваше терпение, исчерпав возможности паразитировать на нём, и сменится чем-то более здоровым и разумным.

Итак, мы заинтересованы в развитии тех, с кем общаемся, а для развития необходим труд, и отсюда другая наша странность: мы не идём всё время навстречу гостям и клиентам, не стараемся обеспечить им максимум удобства и комфорта, выполнить все их желания, подстроиться под них. Если вас на фуникулёре доставят на вершину горы, это будет неплохое развлечение и отличные фотки на память. Но если вы взойдёте на гору сами, то получите в тысячу раз больше. Вы будете напрягаться, потеть, вам будет тяжело, вы устанете, у вас будут ссадины, в какие-то моменты вам будет страшно. Но это будет настоящее приключение. Оно запомнится вам, оно научит вас многому, оно подарит вам новых вас. Как можно предпочесть комфорт – и отказаться от всего этого?!

Поэтому важны самостоятельные усилия. В чём они могут состоять? Например, в выборе. Меня всегда поражало, до какой степени многие люди боятся выбирать, до какой степени для них выбор – это дискомфортная, стрессовая ситуация. А ведь это так увлекательно! Внешне этот дискомфорт может прятаться под маской лени или скромности – дескать, я не очень разбираюсь, я доверяюсь вашим знаниям и полагаюсь на ваш выбор – но на самом деле за этим всегда лежит нежелание уделить внимание и нежелание принять на себя ответственность. Большинство продавцов это более чем устраивает, это же так удобно, можно, в свою очередь, сэкономить время и силы. Как говорит один мой коллега, «вам не надо думать, продавец уже подумал за вас!» Но нам не нравится, когда экономят время и силы, когда одни думают за других, нам нравится, когда уделяют внимание и принимают самостоятельные решения. Поэтому чего бы ни попросил покупатель, ему всегда будет предложено несколько вариантов на выбор. Не разбираешься, говоришь? Ну, так смотри, нюхай, пробуй и разбирайся! Как альтернатива – покупателю могут задаваться уточняющие вопросы, один за другим, вынуждающие его всё точнее и точнее сформулировать своё желание. Это тоже выбор, и даже не один, а целый ряд выборов, только совершаемых внутри.

Здесь сверхзадача – продемонстрировать, что выбор – это не страшно, это приятно, это интересно и полезно, это тоже учит. Превратить самостоятельный выбор в норму и научить получать от него удовольствие, показать, что собственный выбор, даже неудачный, всегда даст вам больше, чем выбор, сделанный за вас.

Другая область, в которой мы совершенно сознательно не идём навстречу людям, а, наоборот, приглашаем их идти к нам, а потом дальше и выше нас – это информация о чае, уровень её сложности. Есть распространённое мнение, что информация должна быть доступной, полностью понятной, что новая информация должна выдаваться ма-а-аленькими дозами, что если люди чего-то вдруг не поймут, случится что-то страшное. Что именно – не знаю. Упадёт самооценка, пропадёт интерес, что-то ещё.

По-моему, это глубоко порочный и крайне неэффективный подход. Видеть в людях дебилов, способных усвоить только самые азы – вредно и для людей, и для самого себя. Есть известный эксперимент, в котором студентам было поручено регистрировать, как подопытные крысы осваивают прохождение лабиринта. Одной группе студентов сказали, что у них – специально выведенные крысы с улучшенной способностью ориентироваться в лабиринте. Другой – что их крысы топографические кретины. Крысы, как вы понимаете, были совершенно одинаковые, и результаты студенты записывали честно, ничего не искажая. Но в первой группе они были значительно выше, чем во второй. Студенты ничему не учили крыс, не помогали им, но в одном случае были уверены в их высоких способностях, а в другом – ожидали худшего.

Почему считается, что осознать, как мало ты знаешь – неприятно? Это же здорово, когда ещё так много предстоит узнать! Что такого страшного в том, чтобы увидеть, что кое-что ты пока понять не можешь? Это же вдохновляет приложить усилия и разобраться, это же интересно! Люди тянутся к свету, за горизонт, тот уровень знаний, который им впору, по силам, оставляет их равнодушными, а непонятное и сложное – притягивает, манит, кажется волшебным. В раннем детстве моими самыми любимыми книгами были учебники для средних классов. История, зоология, химия. Мало что понятно, но жутко интересно! И какой же нудной пакостью они оказались, когда мой возраст стал им соответствовать.

А вот вам чисто чайный пример: у нас есть знакомый коллега, который очень ответственно подходит к ведению своей чайной группы. Каждый день он выкладывает по несколько постов, находя интересные материалы. Он старается, чтобы посты были понятны не только знатокам, но и начинающим любителям, и поэтому упрощает, сокращает, оставляет главное. Каков же результат? Результат — ноль! Год назад у него и у нас в группе было по 500 человек. За год его группа выросла на 150 человек и больше не растёт, эти 650 уже несколько месяцев как застыли. За это же время наша группа увеличилась более чем вдвое, а ведь мы никогда никого в неё не приглашаем. Но дело не только в количестве. Ни разу я не видел под его постами какого-либо живого отклика, обсуждения.

Мне думается, это имеет отношение и к искренности тоже. Я уверен, что если бы коллега, о котором я говорю, сам знал о чае меньше, те же самые материалы в его группе было бы гораздо интересней читать, потому что получалось бы, что он пишет о том, что интересно, важно, актуально для него самого. Это не может не привлекать, и если бы читатели чего-то не понимали, то стремились бы понять.

Это очень важно – даже сознавая, что имеешь больше знаний и опыта, обращаться к читателям, слушателям, покупателям, гостям, ученикам как к равным, а не как к кому-то ниже тебя. С самим чаем, кстати, то же самое. Весь чайный мир очень чётко делится на две части. Одни люди – к ним относимся и мы – принципиально не продают чай, который не стали бы пить сами, не рассчитывают на аудиторию с более грубыми вкусами и более низкими запросами, не считают своих покупателей ниже себя, заслуживающими чего-то худшего. Их уровень развития, таким образом, становится гарантией определённого качества чая, и это хорошо для клиентов. Это, в свою очередь, формирует клиентуру определённого качества, вокруг собираются толковые и требовательные покупатели, которые помогают развиваться, с которыми просто интересно, в конце концов. Другие же продают любой чай, лишь бы он пользовался спросом. И это совсем другая жизнь. Денег в ней, может, и больше, но на них не купишь ни радость, ни развитие.

Но что у нас совсем уж «неправильно», так это работа с мотивациями покупателей. На выбор, который делает покупатель, оказывают влияние определённые мотивы, от момента к моменту они могут различаться, но обычно они довольно понятны. Человек может хотеть сэкономить или, наоборот, побаловать себя роскошью на всю катушку; испытать что-то неизведанное или получить знакомые предсказуемые ощущения; положиться на знаменитое, респектабельное название или попытать счастья с чем-то никому не известным. Нормальная техника продаж состоит в том, чтобы определить ведущий мотив у данного клиента и успешно его эксплуатировать. Горе-маркетологи в наше время доходят до форменного мракобесия и предлагают продавцам пользоваться при этом соционикой, астрологией и чёрт-те чем ещё… Так вот, мы аккуратно, ненавязчиво и неторопливо делаем прямо противоположное. Если человек ставит себе финансовую планку, отказывая себе в чае выше определённой цены, мы стараемся почаще угощать его более классным чаем, давать ему побольше таких пробников, чтобы у него было больше шансов сравнить чай разного класса и усомниться в разумности своего стереотипа. Если человек принципиально выбирает только из дорогого чая, мы стараемся показать ему, что и чай со скромным ценником бывает интересным. Если человек гонится за новинками, мы делаем упор на классику. Если человек консервативен, мы раскачиваем его шаблон, показывая нестандартные варианты привычных ему чаёв. И так далее. То есть мы не пользуемся яркими, доминирующими мотивами, усиливая их и создавая ещё больший дисбаланс и однобокость, а даём некое противодействие, приводя всю систему в равновесие. Чтобы выбор стал для человека максимально неоднозначным, чтобы ему одинаково легко стало выбрать и дорогой чай, и дешёвый, и знаменитый, и неизвестный, и привычный для него, и непривычный. Чтобы все эти внешние факторы упёрлись друг в друга, и человек остался свободным от них, тогда в выборе проявятся его глубинные, чистые желания, он сможет выбрать то, что в данный момент хочет его душа.

Представьте себе внутреннее пространство в виде раздираемой гражданской войной и бандитскими разборками страны, в которой хозяйничают разные группировки, то одна возьмёт верх, то другая. То жадность: потрачу-ка я поменьше. То мотовство: позабуду-ка я о бюджете и погуляю всласть. То привычки, пристрастие к чему-то знакомому и опасения перед неизвестным. То погоня за всё новыми и новыми ощущениями. А среди всего этого, растерянный и не знающий, что предпринять, живёт народ – собственно сознание человека. Обычный продавец выявляет самую крупную и злобную бандитскую шоблу, объединяется с ней, захватывает и удерживает власть. Мы же, наоборот, поддерживаем ту сторону, которая в данный момент проигрывает, и готовы тотчас же переметнуться, если она начнёт одолевать. Всё это делается для того, чтобы все эти страсти-террористы перебили друг дружку, дали народу вздохнуть свободно и понять наконец, чего же хочет он сам. Поэтому я и говорю, что чай – это контрабанда добра через границу вашего сознания.

Но, конечно, все эти миссии и сверхзадачи остаются где-то на заднем плане, в фоне и не отвлекают нас от чая как такового… Как раз этим летом, после разговоров с гостившими у нас чайными путешественниками и размышлений над ними, я смог найти для себя аналогию, которая всё расставила по своим местам.

Представьте себе хороший, красивый, свободный дом. Приходят одни и говорят: «о-о-о, здесь будет отличный центр духовных практик!» Да, классно, медитируйте здесь, только не заставляйте других посетителей этого дома разделять ваши предрассудки, ладно? Приходят другие и говорят: «нет, это будет оздоровительный центр!» Отлично, пусть будет, только не надо врать, что пребывание в его стенах исцелит любого ото всех болезней, договорились? Приходят третьи и говорят: «а давайте возродим здесь древнюю культуру с её прекрасными ритуалами!» Давайте, красота и культура – это здорово, только не притворяйтесь, что эти ритуалы — древние, вы же знаете, что им от силы несколько десятков лет, и, раз уж культура для вас на первом месте, как вы говорите, то пусть деньги будут на втором, это же логично? Приходят четвёртые и говорят: «вау, какое прекрасное место для позитивного общения!» Общайтесь, конечно, кто же вам запретит, только стены не ломайте; они, видите ли, чувствительны к шуму и хамству. «А вы-то что будете делать?» — спрашивают они все хором. А мы будем заниматься самим этим домом, содержать его в порядке и ухаживать за ним, следить, чтобы стены были прочными, крыша — надёжной, чтобы в нём было уютно, просторно, чисто и тепло. Мы не будем ратовать за то, чтобы дом стоял, ничем не занятый, как памятник. Это было бы глупо. Он ведь и в самом деле много для чего отлично подходит. Просто все эти занятия, они для нас второстепенны и потому не очень интересны. Наше дело – заботиться о том, чтобы это был хороший дом.

Радио Пуэр FM – Выпуск 119. Чай как социальная технология
Источник: Самая домашняя чайная «Сова и Панда» https://vk.com/club47905050
Автор: Антон Дмитращук https://vk.com/id183549038
24 августа 2015 г.


Понравилась статья? Поделись с друзьями!


Обсуждение закрыто.