Чай — это инструмент, который позволяет продвинуться по пути изучения себя
Беседовать можно по-разному. Можно встретиться на пять минут за обедом и выпить в два глотка чашечку эспрессо. Можно распить бутылку коньяка со старым товарищем. Можно изящно флиртовать за бокалом вина. А можно пить чай. Взять в руку миниатюрную пиалу из тонкого фарфора, вдохнуть аромат чайного листа и впустить в свою жизнь покой и умиротворение. Чаю хочется признаваться в любви. В нём есть необъяснимая магия.
Я сижу на ковре перед чайной доской в доме Ильяса Джетыбаева, чайного мастера и души клуба «Чайная пустота». Ильяс насыпает чай в прогретый чайник и протягивает его мне, чтобы вдохнуть запах. Эта одна из моих любимых частей ритуала — «знакомство с чаем». Аромат пропитывает меня с макушки до пальцев ног. Еще полминуты назад в голове гудел рой мыслей и вот он стих. Наверное, пчёлы моего ума обалдели от медового запаха листьев.
Ильяс Джетыбаев: «Чай — это инструмент, который позволяет продвинуться по пути изучения себя»
— У чая много сторон, каждая из которых ценна сама по себе, — Ильяс начинает свой рассказ, неспешно расставляя чашки на полотне из плотного китайского шелка. — Одна из них — это общение. Чай — объединяющий напиток, он создает доверительные и тёплые контакты. Другая сторона чая — исследовательская. Чай требует внимания, наблюдения и изучения.
Мы на минуту замолкаем и выпиваем по первому глотку. Первый настой совсем лёгкий и его запах более осязаем, чем вкус. Чай разливается по телу приятным теплом и сразу же хочется растянуться на ковре удобней, отключить телефон и никуда уже сегодня больше не ходить.
— Расскажи, что такое чайная церемония и зачем она нужна?
— Мне ближе слово «чаепитие», оно снимает много вопросов о том, что мы делаем и зачем.
Хоть у нас и не произрастает чай, но мы чайная страна. Русская чайная традиция подразумевает тоже что-то вроде «церемоний». Строгих правил здесь можно не придерживаться. Ставьте их под сомнение, проверяйте, избавитесь от лишних движений, помните: правила нужны только затем, чтобы сделать напиток лучше.
Традицией часто становится бесцельное действие, смысл которого давно забыт. Например, я часто замечал, что чайные инструменты не используются многими мастерами. Они стоят на столе только потому, что так должно быть. Считаю, от них надо избавляться и освобождать место для того, что действительно нужно. Часто спрашиваю себя: зачем я это сюда поставил? И если не могу дать вразумительного ответа, то избавляюсь от этого предмета. Так я избавился от чабани (Ча Бань – «чайная доска». Это основной инструмент любой чайной церемонии. — прим.авт.) и заменил ее циновкой.
Когда-то давно, когда только познакомился с чайной культурой и начал этому учиться, долго не заваривал напиток просто потому, что у меня не было этой доски, и я копил на нее деньги. Это же глупости! Все, что нужно — это вода, чаша из которой можно пить, и сам чай.
Ильяс Джетыбаев: «Чай — это инструмент, который позволяет продвинуться по пути изучения себя»
— Что у тебя на столе?
— Вместо чайной доски использую обыкновенную, которую нашел на берегу Обского моря, и полотна из плотной ткани. Для слива воды пользуюсь специальным сосудом дзюнсуэй, но подошла бы и обычная кастрюля. Воду грею на электрической плитке в большом глиняном чайнике. Для настоя использую чайники из глины, для каждого вида этого напитка — свой чайник. Еще у меня есть универсальный инструмент — обыкновенная тонкая веточка. Её мне привез друг с Тайваня и этим она мне дорога, она выполняет роль сразу двух традиционных инструментов: лопатки и иглы.
К этому моменту мы выпили уже несколько чашек, и разговор пошел оживленнее. Тело все так же расслабленно, но появилась особая живость ума.
Ильяс Джетыбаев: «Чай — это инструмент, который позволяет продвинуться по пути изучения себя»
— Ильяс, зачем тебе два чайника для кипятка, если ты против излишеств?
— Я провожу регулярные чайные встречи, поэтому мне важно сохранять непрерывность действия. Можно ограничиться минимумом вещей, вместо исинских чайников пользоваться любой бытовой кружкой, прикрыв её блюдцем для слива воды. Нужную атмосферу и настроение можно создать и так. Но сложнее. Красивая посуда притягивает к себе взгляды и погружает в процесс. Участникам так проще сосредоточиться на главном.
Мне нравится проводить чаепития, где напиток является основным персонажем, я провожу эти встречи для него самого. Если хочешь, — для духа чая. Непрерывность действия способствует сосредоточенности на моменте. Хотя, я встречал и другие примеры. Например, когда был в гостях у чешского керамиста Петера Новака, заметил, что паузы, пока грелась вода, давали возможность осмыслить опыт выпитых чашек.
Чайный мастер, как дирижер, должен почувствовать потребности гостей, но важно соблюдать тонкую грань и поить людей чаем, а не собой.
Прежде чем управлять состояниями других людей, нужно научиться контролировать собственные. Я часто замечаю, что мое состояние перетекает на людей, которые со мной пьют чай. Нужно быть очень аккуратным, чтобы использовать его во благо. Поэтому важно развивать эмпатию и чувствовать других людей: нужно ли им взбодриться или, наоборот, расслабиться и отпустить свой ум.
Ильяс Джетыбаев: «Чай — это инструмент, который позволяет продвинуться по пути изучения себя»
— Вот мы и подошли к вопросу о чайной практике…
— Заваривание чая требует от всех участников процесса подготовленности и расширенного восприятия для того, чтобы понимать вкусовые оттенки и изменения состояний. Любой чайный человек умеет различать на вкус даже воду. Не всякая вода может улучшить вкуса чая. Одна будет жестче, другая мягче… Эти тонкости с ходу понимать не начнешь, важна практика. Люди, которые впервые знакомятся с китайской чайной традицией, часто удивляются размеру чашек, посмеиваются и называют их наперстками. Между тем, такой размер не случаен: маленькие чашки помогают сосредоточиться на каждом глотке, почувствовать аромат и изменения во вкусе настоя.
— Является ли «путь чая» духовной практикой?
— В моем понимании он ничем не отличается от пути подметания дворов или натирания лакированных башмаков. Чай — это инструмент, который позволяет продвинуться по пути изучения и понимания себя. Опять же, я сейчас говорю о себе, потому что это — не универсальное средство познания себя. Для кого-то это работает, для кого-то нет. Но я считаю, это хороший способ почувствовать себя в данном моменте и отбросить ненужные мысли. Многие люди, которые приходят пить чай, часто чувствуют эти состояния.
Этот напиток способствует образованию. Ступив на путь чая однажды, замечаешь, что начинаешь интересоваться искусством, изучать древнюю китайскую философию и все больше в это погружаться.
Есть множество миров, которые прикасаются к миру чая, и каждый из них может сделать ваш напиток лучше. Заинтересовавшись, начинаешь разбираться в составлении букетов для украшения своего чайного места, в музыке для создания атмосферы, в керамике. Всё это требует времени и усилий. Если есть любовь к чаю, эти усилия не жаль приложить.
— Есть ли у чая своя воля? Может ли он поменять состояние человека?
— Воля у него есть, но она не навязчива. Чай мягок, тонок и не всегда заметен. Многие люди, ищущие в этом напитке состояния изменения сознания (и не найдя), начинают интересоваться вкусом, ароматом и тоньше воспринимают его.
Ильяс Джетыбаев: «Чай — это инструмент, который позволяет продвинуться по пути изучения себя»
— Ильяс, ты изучаешь чайную философию по книгам и на практике или у тебя есть учитель?
— На Тайване есть человек, которого я называю учителем — это мастер У Дэ. Он не китаец, но уже больше 20-ти лет живёт в Азии. Он основал журнал «Global tea hut», который вдохновил любителей чая во всем мире на создание одноименных центров, куда можно приехать пить и изучать чай.
У Дэ — ученик чайных мастеров китайского и японского направлений, он учит философии этого напитка. Я встретил его больше двух лет назад на мастер- классе в Новосибирске. У ДЭ говорил те вещи, к которым я пришел за предыдущие годы, но не успел сформулировать и осознать. Для меня это были тонкие ощущения, а для него — азбучные истины.
У Дэ находился вне привычной парадигмы и «русско-китайской» чайной культуры. После общения с ним понял, что хочу увидеть чай другими глазами и выйти за рамки своих представлений о нем.
На Тайване я осознал, что в чае важен путь самосовершенствования. Для меня это был чайный ретрит: медитации дважды в день, общение с единомышленниками, разговоры. Вернувшись, я начал по-новому смотреть на многие вещи. Теперь понимаю, что чай — неотъемлемая часть моей жизни, и пью его не столько для себя, сколько для других. У «Чайной хижины» есть слоган: «мы не учим вас заваривать чай, мы учим вас to serve the tea — служить чаю». Я так вдохновился этим опытом, что прошлым летом провел чайный ретрит на Алтае. Мне было удивительно, что этот первый блин был не комом. Все прошло довольно гладко. Думаю, я продолжу эту практику, и мы вновь проведем в горах Алтая «Чайное погружение» с медитациями, прогулками, общением и, конечно, чайными практиками.
Текст и фото: Елена Дубровина
http://miraman.ru/posts/1073
