История керамики Японии

Японский архипелаг, состоящий из нескольких крупных и ряда мелких островов и омываемый водами Японского моря и Тихого океана, протянулся в меридиональном направлении от 24 до 45° северной широты почти на две с половиной тысячи километров.

Самые ранние следы появления здесь человека относятся, согласно современным научным исследованиям, ко времени около 200 тысяч лет назад, к эпохе верхнего палеолита (раннего этапа древнего каменного века). Бесконечно долгий путь совершенствования физических и психических возможностей первобытных людей, их трудовых навыков и знаний об окружающем мире был пройден к тому времени, когда человек открыл для себя новый природный материал – глину.

1. Древнейшая керамика японии

Японский архипелаг – это тот район, где впервые была обнаружена древнейшая в мире керамика. В 1960 г. в процессе раскопок первобытной стоянки в пещере Фукуи (префектура Нагасаки, остров Кюсю) были найдены обломки глиняных сосудов, возраст которых, по данным радиоуглеродного датирования, – около 13 тысяч лет (Serizawa, 1976). За прошедшие с момента этого значительного открытия сорок лет число известных археологических памятников Японии, содержащих раннюю керамику, достигло нескольких десятков (The origin of pottery in Eastern Asia, 1995). Их возраст в основном укладывается в рамки от 13 до 10 тысяч лет. Большинство памятников открыто в центральной и южной частях о.Хонсю, на севере о. Кюсю. Древнейшие керамические комплексы самого северного острова Хоккайдо датируются временем около 9 тысяч лет.

Археологические памятники, где обнаружены древнейшие свидетельства изготовления керамики, относятся к периоду, переходному между палеолитом (древним каменным веком) и неолитом (новым каменным веком). Это стоянки первобытных охотников, рыболовов и собирателей. Их обитатели пользовались каменными орудиями труда и оружием, умели обрабатывать дерево и кость. В это время появляется ряд важных новшеств в хозяйстве и материальной культуре древних жителей архипелага. К ним относится и освоение технологии обработки глиняного сырья, и превращение его в прочный термостойкий материал – керамику.

Образцы древнейшей японской керамики представляют собой обломки сосудов, которые использовались, вероятно, для каких-то хозяйственно-бытовых нужд. Эти изделия первых гончаров были еще очень примитивны. Формовочной массой для них служила природная глина, часто плохо очищенная, содержащая грубые песчаные примеси. Как предполагает американская исследовательница П.Вэндивер, сосуды изготовлялись способом так называемой блочной конструкции: маленькие прямоугольные кусочки глины («лоскутки») соединялись один с другим в определенном порядке, образуя тулово емкости (Vandiver, 1991). Достаточно рано становится известен и способ лепки из глиняных колец-лент, последовательно насаживаемых одно на другое для создания тулова сосуда.

Ранние керамические сосуды имели простую форму – с прямыми или слегка расширенными к устью стенками, острым или плоским дном. По внешнему виду они напоминали перевернутый конус или цилиндр (рис. 1). Остродонные сосуды предназначались для вкапывания их в землю либо для подвешивания над огнем при помощи веревочки, продетой в отверстия, расположенные вдоль устья.

Стенки глиняных емкостей лишь слегка заглаживались в процессе формовки и оставались после обжига шероховатыми. Обжигалась керамика в обычном открытом костре, при низких температурах 500–700°С. Сосуды имели хрупкие стенки и блеклый желтый или светло-оранжевый цвет.

Примечательной чертой древнейшей керамической посуды Японии является то, что при всей своей технологической примитивности она уже отмечена признаками декора. Сосуды украшались незатейливым орнаментом из оттисков веревки или шнура, тонких налепных глиняных жгутиков, ногтевых вдавлений. Интересным вариантом декора были отпечатки створок мелких морских моллюсков.

Открытие на Японских островах в начале 60-х годов археологических памятников с керамикой возраста около 13 тысяч лет явилось в то время настоящей мировой сенсацией, опровергавшей устоявшееся мнение, что центром самой ранней глиняной посуды был Ближний Восток. Действительно, в районах Турции, Ирака обнаружены достаточно ранние следы зарождения керамической технологии: около 9 тысяч лет назад люди здесь изготовляли сосуды из глины и высушивали их на жарком солнце, а примерно на тысячу лет позднее научились обжигать изделия в огне (Rice, 1987). Однако в Восточной Азии, как показывают данные исследований, мастерство работы с глиной имеет более древние корни. Сегодня керамические комплексы возраста 13–10 тысяч лет известны не только в Японии, но и на юге российского Дальнего Востока, в восточном и юго-восточном Китае, в Корее. Некоторые специалисты полагают, что время появления керамики в Восточной Азии может быть даже удревнено до 15–16 тысяч лет на основании радиоуглеродных датировок отдельных памятников Японии и Китая. Но это пока спорная точка зрения, требующая более тщательной разработки.

Исследователи, открывшие на Японских островах самую раннюю в мире керамику, не могли не задаться вопросом о причинах появления этой технологии в столь отдаленном прошлом. Японские ученые Ч. Серизава и Ф. Икава-Смит предложили в 70-х годах свою версию происхождения керамики в Восточной Азии (Ikawa-Smith, 1976; Serizawa, 1976). Освоение человеком глины как сырья для изготовления емкостей происходило в период, когда природные условия на всем земном шаре претерпевали коренные изменения. Около 13 тысяч лет назад или, возможно, чуть раньше закончилась ледниковая эпоха, длившаяся в целом около 200 тысяч лет и состоявшая из длительных периодов интенсивного оледенения и относительно коротких фаз потепления. На смену климату ледниковой эпохи, особенно холодному и суровому в поясах умеренных и северных широт 20–15 тысяч лет назад, пришло глобальное необратимое потепление, выразившееся в резком росте среднегодовых и сезонных температур, таянии ледников, увеличении влажности, повышении уровня моря, и т.д. Климатические условия не могли не вызвать изменения флоры и фауны. Постепенно исчезают некоторые виды холодолюбивых растений и животных и, соответственно, меняется тот мир, к которому привык человек ледниковой эпохи. Именно в это время вымирают мамонты и некоторые другие виды крупных животных, на которых охотились люди палеолита. Вместе с тем появляются новые представители растительного и животного мира, приспособленные к изменившимся природным условиям. Состав лесов стал значительно богаче за счет разнообразных деревьев, кустарников и трав. Древние люди начали активно заниматься собирательством, пополняя свой пищевой рацион многими видами съедобных растений. Лесная фауна изобиловала мелкими млекопитающими (заяц, барсук, лиса, пушные звери и др.) и копытными (косуля, изюбрь, олень, лось и др.), что обусловило появление новых способов и технических средств охоты. Потепление климата и повышение температуры в морях, реках и озерах привело к увеличению численности и видового разнообразия представителей водной фауны и создало благоприятные условия для развития рыболовства, собирательства моллюсков, крабов и др.

По мнению Ч. Серизава и Ф. Икава-Смит, именно появление новых видов растений и животных, новых компонентов диеты древних людей вызвало к жизни и новые методы обработки пищевых продуктов. Способ варки в кипящей воде был особенно удобен для приготовления растительной пищи и, возможно, рыбы, морских и речных моллюсков. А необходимым условием этого способа термообработки продуктов являлись прочные, достаточно герметичные и жаростойкие контейнеры. Такие контейнеры могли быть изготовлены только из обожженной глины, так как ни один из известных в то время человеку других природных материалов не обладал нужными качествами.

К этому следует добавить, что важную роль в появлении керамики играли также те природные факторы, которые обеспечили саму возможность технологического освоения глинистого сырья (Жущиховская, 1996). В геологической истории Земли ледниковая эпоха была временем формирования отложений глин, которые по своему происхождению являются осадочными породами. В ряде районов мира – в частности в Восточной Азии – этот процесс был особенно активным, в результате чего к началу глобального потепления сложилась сырьевая база для развития керамической технологии. Глины были разнообразны по своим свойствам и легко доступны для добычи, поскольку обычно залегали на небольшой глубине.

Существенное значение в овладении человеком полезных свойств глин имели изменения температурного фона в послеледниковое время. Это связано с тем, что глина очень чутко, как живое существо, реагирует на похолодание или потепление воздушной среды – «замерзает», становится твердой и неподатливой при низких температурах, а в тепле, напротив, максимально проявляет свои рабочие свойства. Оптимальная температура воздуха для работы с глиной – не ниже +16–18°С (Жущиховская, Понкратова, 2000). Вполне понятно, что суровые условия ледникового периода, предшествовавшего глобальному потеплению, не способствовали обнаружению древним человеком полезных качеств глины. Среднегодовые температуры на территории южных районов дальнего Востока и Северо-Восточного Китая 20–15 тысяч лет назад не превышали 0–+4°С. Лето было очень коротким и прохладным. Существенно холоднее, чем сегодня, было в те времена на Японских островах и полуострове Корея. Резкое повышение среднегодовых температур, значительное удлинение теплого сезона и возрастание его средних температур 13–10 тысяч лет назад создали благоприятные условия для того, чтобы уникальные свойства глины – пластичность и формуемость – были поняты и использованы первобытными людьми.

Еще одно важное обстоятельство, сыгравшее, по-видимому, не последнюю роль в становлении навыков работы с глиной, – это развитие рыболовства как одной из отраслей хозяйства древних обитателей Восточной Азии. Оно также было вызвано климатическими изменениями и увеличением продуктивности морских, озерных и речных вод. Люди стали достаточно много времени проводить на реках, на берегах морей и озер. А именно к этим местам чаще всего приурочены выходы глинистого сырья – пласты глины различных цветов нетрудно обнаружить в береговых обрывах, в обнажениях речных террас. Таким образом, древние рыболовы получили прекрасную возможность наблюдать глину в ее различных состояниях – жидкую, размываемую водой, пластичную и упругую во влажном состоянии и высохшую, затвердевшую на участках, удаленных от воды.

Кроме того, занятие рыболовством предполагало относительную привязанность людей к одному месту – хотя бы в течение промыслового сезона – и регулярное возвращение сюда через определенное время. Такой образ жизни позволял лучше узнать и освоить ресурсы района – в частности и сырьевые. К тому же, живя достаточно долго на одном месте, люди имели условия для многократного осуществления технологического цикла изготовления керамики. Этот цикл даже на самом примитивном уровне включал сбор сырья, приготовление формовочной массы, формовку изделий, их сушку и обжиг, что требовало немалого времени.

Происхождение технологии керамики в Восточной Азии было очень сложным явлением, обусловленным не какой-то одной причиной или фактором, а целым их комплексом. Глобальные изменения климата и природы 13–10 тысяч лет назад вызвали к жизни потребность в особой категории предметов – герметичных термостойких контейнеров – и вместе с тем обеспечили условия для удовлетворения этой потребности.

2. Керамика эпохи неолита

Эпоха неолита Японии представлена культурой Дземон, хронологические рамки которой определяются, по данным исследований, от 10 до 2,5 тысячи лет назад (Ancient Japan, 1992). Главная особенность культуры Дземон состоит в непрерывности и последовательном развитии ее традиций на протяжении многих тысяч лет. Этому способствовала, прежде всего, географическая изоляция Японского архипелага и отсутствие сколько-нибудь активных контактов с населением соседних территорий. Культура Дземон подразделяется во времени на несколько периодов: начальный, ранний, средний, поздний и финальный. Каждый из периодов характеризуется определенными чертами материальной культуры, хозяйства, социальной структуры общества. Общей тенденцией развития культуры Дземон являлась ориентация на отрасли прибрежной присваивающей экономики – рыболовство, морское собирательство, охоту. Ресурсы моря использовались наиболее активно в период среднего Дземона, 7–5 тысяч лет назад. В это время климатические условия в бассейне Японского моря были особенно благоприятны. Среднегодовые температуры воздуха и морских вод на несколько градусов превышали современные показатели. Морская и сухопутная флора и фауна давали первобытным обитателям Японских островов огромное разнообразие и изобилие пищи. Люди культуры Дземон жили в поселках на морских побережьях, близ озер и рек. Сотни таких поселков – точнее их остатков – раскопаны японскими археологами. Основным транспортным средством в эту эпоху были выдолбленные из дерева лодки наподобие каноэ. Из камня, кости и дерева изготовлялись все необходимые орудия труда, приспособления для охоты и рыбной ловли. Из растительного сырья плели сети, циновки, корзины. И конечно, важнейшим предметом хозяйственной утвари была керамическая посуда. На каждом археологическом памятнике культуры Дземон исследователи находят огромное количество целых и разбитых сосудов (Ancient Japan, 1992). Коллекции дземонской керамики являются обязательным украшением всех историко-культурных музеев Японии.

В эпоху неолита в Японии, как, впрочем, и в большинстве районов мира, изготовление керамической посуды было одним из обычных, повседневных видов трудовой деятельности. Это было так называемое домашнее производство, которое еще не было отделено от других хозяйственно-бытовых обязанностей и занятий. На более ранних этапах, вероятно, в каждой семье, в каждом доме изготовляли посуду для собственных нужд. Впоследствии, по мере усложнения хозяйственной жизни, развития технологий и производств, в частности технологии гончарства, начинается постепенный процесс выделения особо искусных мастеров, изготовлявших керамическую посуду не только для себя и своих семей, но и для соседей по поселку, а возможно, и для жителей других деревень.

Посуда начального и раннего Дземона была еще весьма примитивна по технологии изготовления и по форме – емкости с прямыми или чуть расширяющимися к устью стенками, с грубой шероховатой поверхностью, обожженные в костре при низких температурах. Однако каждое изделие украшалось орнаментом. Наиболее распространенным видом декора были оттиски веревки, с помощью которых создавались различные узоры. Само название «Дземон» происходит от японского слова «дзе», что и означает «веревка», «шнур». Керамика, украшенная веревочными оттисками, стала своего рода визитной карточкой неолитической культуры Японии. Эта традиция, возникнув еще на самых ранних этапах истории японской керамики, сохранялась на протяжении многих тысячелетий.

Широкое использование веревки для декора керамических сосудов – не случайное явление в культуре Дземон. Древние обитатели Японских островов были весьма искусны в мастерстве обработки растительных волокон. Плетение, изготовление веревок и шнуров, ткачество в эпоху неолита являлись, как и гончарство, самыми обычными и необходимыми видами деятельности в каждом поселке, в каждом доме. При раскопках археологических памятников культуры Дземон исследователи часто находят остатки плетеных из прутьев корзин, рыболовных сетей, циновок, тканей, всевозможных веревок и шнуров. Существовало несколько десятков различных способов витья веревок и вязания узлов. Соответственно, и веревочно-шнуровые отпечатки на поверхности сосудов также чрезвычайно разнообразны. Японский ученый С.Сугияма посвятил специальное исследование веревочным узорам на керамике Дземон, реконструировав на их основе древнюю технологию витья веревок (Сугияма, 1942).

Временем расцвета мастерства изготовления керамики были периоды среднего, позднего и финального Дземона. Формовочная масса для сосудов готовилась из глины с добавками специальных примесей – песка или шамота (мелко дробленой керамики). Эти добавки улучшали качество массы, препятствовали усадке (деформации) сосудов во время сушки на открытом воздухе или возле огня. Гончары культуры Дземон лепили свои сосуды вручную, способом кольцевого налепа. Жгуты или ленты глиняной массы укладывались кольцами одно на другое. Места соединения колец тщательно заглаживались. В процессе лепки сосуду придавалась нужная форма: стенки тулова суживались или расширялись, к устью могла присоединяться специальная лента, образующая шейку. Формы посуды становятся особенно разнообразны в периоды позднего и финального Дземона. Наряду с емкостями простого контура изготовлялись сосуды в виде вазы, с округлым туловом и высокой узкой шейкой, популярны были чаши и миски, появились сосуды с резервуаром-чашей на поддоне-ножке.

Исключительное внимание уделялось декору керамической посуды. В период среднего Дземона родился оригинальный и не имеющий аналогов в других районах мира стиль украшения сосудов рельефными налепными деталями. Для керамики этого времени характерно сочетание простых форм и сложного, даже вычурного, декора (рис.2). Верхняя, устьевая часть емкостей украшалась причудливыми узорами из глиняных жгутов, спиралей, лент, колец. Иногда в эту композицию вплетались детали в виде стилизованных изображений животных или человеческих лиц. Очень часто налепные элементы размещались и на стенках сосудов, предварительно покрытых сплошными веревочными оттисками. Исследователи керамики Дземон выделяют типы сосудов «кацудзака», «атамадай, “умэтака”, отличающиеся особой пышностью декора. Существует мнение, что эти сосуды использовались в каких-то ритуальных церемониях – например в обрядах поклонения первобытным божествам.

В период позднего Дземона декор керамики становится более строгим, изысканным. На смену затейливым «скульптурным» деталям приходят прочерченные геометрические узоры, сочетающиеся с изящными оттисками тонкого шнура. В оформлении внешнего облика сосудов большую роль начинает играть качество обработки поверхности. Керамика позднего и особенно финального Дземона нередко имеет отполированные до зеркального блеска стенки. В ряде случаев для отделки сосудов использовали красную краску на основе охры – минерального железистого пигмента.

Техника обжига посуды оставалась на довольно примитивном уровне даже в периоды среднего, позднего и финального Дземона. Обжигательным устройством служил обычный костер, позволявший достигать температуры 700–800°С при использовании особой системы укладки топлива и рациональном режиме обжига. Костровый обжиг происходил на открытом воздухе, при свободном доступе кислорода, окислявшего содержащиеся в глине соединения железа и вследствие этого окрашивавшего керамику в теплые цвета (желтый, оранжевый, красно-коричневый).

Мастерство работы с глиной в эпоху неолита не ограничивалось только изготовлением керамической посуды. Древние обитатели Японских островов с большим искусством выделывали из глины украшения и мелкую скульптуру. В период среднего Дземона были популярны керамические серьги в виде кольца с ажурным «плетеным» узором внутри. Такие серьги археологи находят при раскопках погребений – они лежат у височных костей черепа.

Керамические фигурки «догу» – одно из самых ярких явлений неолитической культуры Японских островов в периоды среднего и позднего Дземона. Эти фигурки высотой в среднем от 12 до 30 см, изображают в стилизованной манере людей. Иногда изображения напоминают фантастических существ или инопланетян – таковы, например, «догу» с неестественно огромными глазами, в головном уборе-«шлеме», в одежде, очень похожей на космический скафандр (рис.3). Как полагают исследователи, керамические «догу» имели особое, возможно магическое значение для людей культуры Дземон. Такие фигурки археологи находят обычно в погребениях или жилищах.

3. Керамика конца 1 тысячелетия до нашей эры – первой половины нашей эры

В третьем веке до нашей эры в древней истории Японских островов происходят очень важные события, связанные с появлением нового населения и новых культурных традиций. Неолитическая культура Дземон сменяется культурой Яей. Существует мнение, что племена Яей проникли на Японские острова с материка – вероятнее всего, с юга Корейского полуострова. Многие исследователи полагают, что именно племена Яей стали той этнической и культурной основой, на которой сформировалась японская нация. В процессе освоения островов люди культуры Яей потеснили племена Дземон к северу, а в некоторых районах, видимо, частично смешались с ними. Культура Яей свидетельствует о более высоком уровне развития общества по сравнению с культурой Дземон. В это время на Японских островах появляются изделия из бронзы и железа и навыки металлообработки, начинает развиваться
рисоводство и разведение домашних животных – эти новшества пришли с материка вместе с племенами Яей (Ancient Japan, 1992).

Гончарство культуры Яей также характеризуется прогрессивными чертами и своеобразием эстетических стандартов. Если керамика Дземон изготовлялась вручную, то мастера Яей уже использовали простейшее вращающееся устройство для формовки сосудов. Это не был еще настоящий гончарный круг, но даже обычный деревянный диск, посаженный на вертикальную ось и приводимый в движение рукой гончара, позволял ускорять процесс формовки и получать изделия с более симметричным, правильным контуром стенок. Керамика Яей отличается довольно тонкими стенками, а также разнообразием и сложностью форм. Изготовлялись сосуды в виде ваз, кувшинов с очень узким высоким горлом и ручками, бутылей, кубков, плоских тарелок, чаш на поддоне. В культуре Яей четко выделяется посуда разного назначения – столовая, кухонная, тарная, ритуальная. Каждой категории соответствовали определенные формы и размеры сосудов.

Декор керамики отличался простотой и изяществом. Особое внимание уделялось обработке поверхности: стенки сосудов часто окрашивались охрой в красный цвет, лощились до зеркального блеска. В большинстве случаев сосуды не орнаментировались, лишь иногда скромный узор из прочерченных прямых или зигзагообразных линий, отпечатков штампа-гребенки украшал стенки изделия.

Техника обжига керамики Яей была более совершенна, чем в гончарстве культуры Дземон. Температура обжига достигала 800–900 °С, тепловая обработка была достаточно длительной и равномерной. Вероятно, в это время уже использовались специальные обжигательные устройства печного типа. Высокое качество керамики Яей позволяет предполагать существование печей для обжига, хотя до сих пор их остатки не были обнаружены при раскопках древних поселений.

Керамика окружала людей культуры Яей в повседневной жизни и сопровождала их в загробный мир. Умерших хоронили в огромных керамических контейнерах-гробах яйцевидной формы, состоящих из двух половин, плотно пригнанных друг к другу. Покойника помещали внутрь в позе спящего, с согнутыми ногами и руками.

В конце 3 века нашей эры начался следующий этап истории древней Японии, получивший название Кофун. Этот период продолжался до середины 6 века и был отмечен дальнейшим развитием экономики и культуры древнего населения Японских островов. В период Кофун усложняется структура общества, складываются предпосылки образования государства. Наиболее многочисленные и интересные археологические памятники культуры Кофун – это курганные могильники. В начале периода Кофун высокая насыпь кургана имела круглую форму, а позднее стала оформлятьcя в виде круга c отходящим от него длинным клиновидным отсеком. Форма таких курганов получила в японской археологии образное название «замочной скважины». Размеры курганов были прямо пропорциональны социальному статусу погребенной в нем особы. Самые большие курганы, принадлежащие верховным правителям Кофун, находятся в префектуре Осака, на равнине Кавати. Курган правителя Нинтоку имеет длину 480 метров, высоту 35 метров, общую площадь 110, 950 квадратных метров, общий объем 1, 405, 866 кубических метров (Ancient Japan, 1992).

Неотъемлемым элементом погребального ритуала являлись своеобразные керамические скульптуры – «ханива». Ранние ханива имели форму цилиндров, полых внутри, высотой около 1 метра, часто с треугольными отверстиями в стенках. Такие цилиндры устанавливались по кругу в центре кургана. Возможно, внутрь цилиндров помещали какие-то осветительные приспособления, которые горели в темное время
суток.

Искусство изготовления ханива усложнялось со временем. В конце 4 века появилась традиция делать ханива в виде людей – мастера придавали им различные позы, выражения лиц, прорабатывали детали костюма (рис. 4). Керамические скульптуры изображали воинов, всадников, крестьян, музыкантов и танцоров, знатных дам в парадной одежде, служителей религиозного культа. Внутри такие ханива, как и более ранние цилиндры, были полыми. Высота фигур достигала полутора метров. В
6 веке ханива стали изготовлять в виде животных – собак, кошек, лошадей, птиц, рыб. Также ханива могли иметь форму лодок, колесных повозок, домов. Именно эти ханива устанавливались в самой верхней, центральной части курганной насыпи, символизируя перемещение покойного из мира живых в царство мертвых. На более нижних уровнях кургана размещались в определенном порядке фигуры животных и людей – вся эта керамическая «процессия» сопровождала душу покойного в загробный мир (Baker, 1995).

Керамическая посуда периода Кофун во многом продолжала традиции керамики Яей, но вместе с тем стала значительно разнообразнее. Использование гончарного круга более совершенной конструкции позволяло добиваться исключительной тонкостенности, изящества и легкости изделий. Одной из самых характерных форм керамики Кофун являлась небольшая тарелочка или уплощенная чашка с высокими краями и крышкой. Тарелки и чаши с крышками как разновидность столовой посуды были характерны для японской бытовой культуры в последующие столетия и сохранили свое значение по сей день. Очень популярны в гончарстве Кофун, как и в предшествующий период Яей, были сосуды в виде резервуара-чаши на поддоне, назначение которых связано, вероятно, с культовыми церемониями.

Гончары периода Кофун применяли два различных режима обжига керамики – окислительный и восстановительный. Окислительный обжиг в условиях открытого доступа кислорода позволял получать изделия яркого оранжевого, красно-желтого цвета. Керамика такого типа носила название «хадзи» – это был наиболее распространенный и доступный вид посуды. Восстановительный режим обжига более сложен технически – он требует изоляции обжигаемых изделий от воздушного потока и от газов, вырабатываемых горящим топливом. Эти условия могут быть обеспечены только в печах достаточно сложной конструкции. Восстановительный режим окрашивает изделия в ровный серый цвет вследствие особых химических реакций соединений железа в составе формовочной массы. Категория серой посуды периода Кофун называлась «суэ», или «суэки». Археологами установлено, что керамика «суэ» встречается в погребениях знатных членов общества, тогда как «хадзи» более характерна для захоронений простых людей.

4. Керамика японии 7–15 веков

Ко второй половине 6–началу 7 века относится образование в Японии раннего феодального государства с централизованной императорской властью. Выделяются три последовательных периода ранне-государственной истории страны: Асука (552–646 гг.), Нара (647–
794 гг.) и Хэйян (794–1185 гг.). Периоды получили название по имени городов, сменявших друг друга в качестве столицы. Хэйян – старинное имя современного Киото, там с конца 8 века по конец 12 века находился императорский двор. К концу 12 века центральная власть значительно ослабела, и начался длительный период феодальных междоусобиц, продолжавшийся до середины 16 века.

В истории Японии 7–15 веков происходили важные события, оказавшие влияние на различные стороны жизни общества. В период Асука в Японии в результате межгосударственных контактов с Китаем и Кореей началось распространение идей буддийской религии и связанных с ней культурных стереотипов. Оживленные экономические и торговые связи с этими странами привели к проникновению на острова новых веяний в архитектуре, декоративно-прикладном искусстве, ремеслах. В период Хэйян, напротив, эти связи становятся менее активны, и усиливается тенденция к расцвету национальных культурных традиций. В начале 15 века в результате политических интриг военно-аристократического клана Муромати Япония стала номинальным вассалом мощной китайской империи, управляемой династией Мин. Это способствовало росту китайского влияния на японскую культуру.

В большей или меньшей степени особенности социально-экономического, политического, культурного развития страны отражались на динамике, традициях и инновациях гончарного ремесла, обслуживавшего потребности всех слоев населения.

Решающее значение для деятельности гончаров-ремесленников имело наличие в конкретном районе месторождений высококачественного сырья – в первую очередь, глин. В зависимости от этого в Японии формировались локальные центры гончарства. Одними из самых древних были керамические мастерские Акахада, расположенные недалеко от столичных городов Асука и Нара на юго-востоке о-ва Хонсю. В японских летописях 9 века отмечается существование керамических мастерских на севере о-ва Кюсю, в провинции Тикудзэн. Старейшие центры японского гончарства находились также в провинциях Бидзэн и Овари на о-ва Хонсю. В окрестностях Киото (Хэйян) уже с 7 века функционировали крупные мастерские, производившие керамику и кровельную черепицу. Здесь, однако, пользовались в основном привозным сырьем (Ксенофонтова, 1980).

Добыча и обработка глины и минеральных примесей для формовочной массы осуществлялась с помощью очень простых инструментов – лопат, кирок, молотков, корзин, сит и т.п. Обработка глины включала такие стадии, как дробление, просеивание, фильтрование, отмучивание (отстаивание в емкостях с водой) и промешивание. После того, как глинистая масса была подготовлена к работе, начинался процесс формовки изделий. Гончарный круг ручного типа был известен еще в период Кофун и продолжал применяться в последующее время, получив, вероятно, некоторые усовершенствования. Ручной круг сохранился в японском гончарстве до конца 19–начала 20 века, и по описаниям и рисункам этого времени можно представить, как он выглядел в древности (рис. 6). Согласно данным исследователя японского гончарства Р.А. Ксенофонтовой, традиционный ручной круг «…состоит из верхнего диска диаметром 54 см. С нижней стороны диска по центру укреплен узкий цилиндр или четыре рейки. Цилиндр с диском надевается на ось, укрепленную в яме глубиной около 52 см с вертикальными стенками. При этом острие конуса на верхнем конце оси упирается в специальное гнездо под диском…. Мастер, сидя перед станком на краю ямы и опустив ноги вниз, правой рукой сообщает диску вращательное движение и в процессе его вращения обеими руками формует изделие. Инерционная сила вращения ручного станка небольшая, и вращается он неравномерно» (Ксенофонтова, 1980:46).

Нет точных данных о том, когда и как в Японии появился ножной гончарный станок. Можно только предполагать, что к 14–15 векам он уже был известен в керамическом производстве.

В гончарстве Японии 7–15 веков сохранялись и архаичные, уходящие корнями в прошлое приемы ручной формовки глиняных изделий. Вообще своеобразие японского гончарства во многом определяется тем особым значением, которое всегда придавалось традиционной ручной формовке. Согласно канонам гончарного мастерства ручная формовка была показателем наивысшего искусства в изготовлении керамики. Изделия, выполненные вручную, ценились выше, чем те, что были сформованы на круге. Один из основных вариантов в группе приемов ручной формовки, получившей общее название «тэ-дзукури», основан на кольцевом налепе. Этот способ был известен еще в неолитической культуре Дземон и в культуре Яей. Другой вариант «тэ-дзукури» – формовка стенок емкости путем вытягивания их руками и шпателем из толстой глиняной лепешки-диска, служащего дном для будущего сосуда. Есть еще один вариант ручной формовки для изготовления сосудов четырехугольной формы: пласт глины раскатывается и просушивается, затем в нем вырезается основание будущего сосуда и полоски-бортики, которые при помощи жидкой глины приклеиваются к основанию.

Обжиг керамических изделий в японском гончарстве 7–9 веков осуществлялся в печах типа «ана-гама» (ямная печь), более совершенных по своей конструкции по сравнению с предшествующим периодом Кофун. Ана-гама сооружалась «… на склоне холма, где вырывали яму и, наполнив ее керамикой, сверху укрывали землей. При этом оставлялось два отверстия: одно из них, в нижней части печи, использовалось в качестве топки, второе, в верхнем конце, служило для выхода дыма. Печь фактически находилась под землей: ее длина была около 600 см, ширина – 150 см, высота – более 120 см при наклоне холма в среднем на
20–30°» (Ксенофонтова, 1980:63).

Дальнейшее усложнение устройства печи ана-гама происходит в 13–15 веках. Эта печь работала в окислительном и восстановительном режимах обжига, позволяла развивать высокие температуры.

Особой стадией процесса изготовления керамики была обработка и декор поверхности. В 8–9 веках в гончарных мастерских Киото была освоена технология получения трехцветной бело-желто-зеленой и одноцветной зеленой легкоплавкой глазури. Трехцветная глазурь была японским вариантом китайской глазури «санцай», также сочетавшей три цвета. Эта глазурь была популярна в гончарстве Китая во время правления династии Тан в 7–9 веках, а в Японию ее рецепт попал в период Асука. В состав глазури входил свинец, обеспечивавший плавление глазурной массы при довольно низких температурах, 800–900°С.

Однако керамика, украшенная нарядной трехцветной глазурью, не получила широкого признания и распространения в Японии. Гораздо более популярна была посуда, покрытая так называемой пепловой глазурью, образующейся в результате попадания пепла на поверхность керамических сосудов в процессе их обжига. Растительная зола (пепел), являющаяся продуктом сгорания топлива, содержит химические компоненты, которые при соединении с некоторыми минералами (полевой шпат), входящими в состав формовочной массы керамики, активизируют процесс их плавления при соответствующих температурах. Этот в сущности случайный технологический эффект был высоко оценен японскими гончарами и использовался для изготовления особой посуды с естественной глазурью. Глазурь покрывала стенки полупрозрачным зеленоватым, неровно лежащим слоем. Такая посуда, впервые появившаяся в 9 веке (рис. 12), получила распространение в 10–12 веках, в период Хэйян.

В 13 веке была освоена технология получения прозрачной высокотемпературной полевошпатовой глазури на основе опыта производства изделий с пепловой глазурью. Этому способствовали усовершенствования обжигательных печей, позволившие достигать температур 1200°С и выше. Керамика, покрытая полевошпатовой глазурью, носит название «токи».

Также в 13 веке в гончарных мастерских провинции Бидзэн начинается производство керамики типа «якисимэ». Эта керамика изготовлялась из особого рода глины способом ручной формовки, обжигалась при высоких температурах в окислительном режиме и после обжига имела исключительно твердый, прекрасно спеченный, водонепроницаемый черепок. Керамика якисимэ относится к классу изделий с так называемым «каменным» черепком согласно принятой в мировой практике классификации керамической продукции. Для керамики якисимэ была характерна естественная пепловая глазурь, с помощью которой достигался оригинальный художественный эффект. Таким образом, уже в это время сложились те каноны простоты и естественности, которые были присущи искусству керамики Японии во все последующие периоды.

В отличие от гончарства Китая, где, начиная с 7 века, процветало производство фарфора, японские мастера 7–15 веков не были знакомы с технологией изготовления фарфоровых изделий. Фарфор импортировался в Японию из Китая и Кореи, однако не получил здесь особого распространения в рассматриваемый период.

Продукция японских гончаров функционировала, в основном, в бытовой сфере. Помимо кухонной и тарной посуды, в домашнем хозяйстве обязательно имелись керамические емкости для ежедневной и праздничной трапезы. Особенность культуры питания в Японии – в использовании столовой посуды из разнообразных материалов. деревянные и плетеные чашки, тарелки, коробочки имели очень древние исторические корни и, как свидетельствуют данные археологии, были известны еще в культурах Дземон и Яей. В ранне-феодальный период,
7–10 веках, популярной становится лаковая деревянная столовая посуда, однако из-за дороговизны она считалась роскошью, доступной далеко не всем. В богатых домах на торжественных трапезах пища подавалась также в сосудах из полудрагоценных камней, серебряных и медных с позолотой. Керамические емкости составляли лишь часть общего набора столовой посуды. Простые люди, как правило, могли позволить себе лишь недорогие неглазурованные изделия. Зажиточные японцы приобретали столовые сосуды, покрытые глазурью.

Вторая сфера, где использовались сосуды из керамики, связана с буддийским культом. В 13–14 веках, а, возможно, несколько ранее, в Японии в среде буддийских монахов, особенно в секте дзэн, начинает распространяться церемония чаепития. Вначале для этого использовались керамические чашки «ван», специально привезенные из Китая. Вскоре гончары мастерских Сэто на о-ве Хонсю стали изготовлять чайные чашки, получившие название «тяван». Это небольшой, довольно глубокий сосуд с почти прямыми стенками, удобный для держания в руке.

Говоря о керамическом производстве ранне-феодальной Японии, нельзя не отметить такую его область, как изготовление кровельной черепицы. В периоды Асука и Нара в дворцовой и храмовой архитектуре получает распространение традиция черепичных крыш. Черепицу изготовляли в специальных мастерских. Одним из основных центров черепичного производства был Киото, где уже в 7–8 веках была освоена технология черепицы, покрытой свинцовой легкоплавкой глазурью ярко-зеленого цвета. Дворцы и храмы со сверкающими на солнце изумрудной зеленью черепичными крышами выглядели особенно нарядно. Неглазурованная черепица имела серый цвет – результат обжига в восстановительном режиме. Для формовки черепицы применяли особые шаблоны, с помощью которых получали изделия стандартного размера, конфигурации и толщины. Края крыши обычно украшались черепицей с концевыми узорчатыми дисками. Такие диски штамповались в специальных круглых формах с вырезанным на дне орнаментом.

5. Керамика и фарфор японии в 16–19 веках

16 век – это в определенной степени переломное время в истории Японии. Во второй половине 16 века после нескольких столетий междоусобных войн в стране утвердилась сильная централизованная императорская власть, что способствовало росту экономическо-хозяйственного и культурного потенциала японского государства. В течение периодов Момояма (1576–1600 гг.) и Эдо (1615–1968 гг.) в экономике и культуре Японии появилось много новых прогрессивных черт и тенденций. Политика централизации и территориальной консолидации в конце 16 века переросла в стремление присоединить к Японии некоторые соседние регионы, в частности земли Корейского государства. Военная кампания японских феодалов в Корее не увенчалась успехом, однако им удалось принудительно переселить в свои владения немало корейских ремесленников, среди которых были искусные мастера по изготовлению черепицы, керамической и фарфоровой посуды, обогатившие гончарство Японии новыми технологическими и художественными идеями.

Важным событием 16 века явилось начало контактов – торговых, экономических, культурных – со странами Европы. Эти контакты постепенно развивались и расширялись, пока, наконец, в последней трети 19 века не произошел решительный поворот в сторону внедрения в Стране восходящего солнца достижений европейской цивилизации. Наступила так называемая эра Мэйдзи, продолжавшаяся до начала второго десятилетия 20 века. Это был период активного политического и культурного взаимодействия Японии и государств Старого Света. Эра Мэйдзи ознаменовалась крушением старых феодальных порядков и утверждением капиталистических отношений.

История керамического производства Японии 16–19 веков богата интересными страницами, отражающими общие тенденции в жизни страны в эти столетия (Ксенофонтова, 1980; Baker, 1995; Cort, 1979).

Характер организации гончарного дела в рассматриваемый период определялся в основном социально-экономическими нормами феодального общества и государства. Ведущей формой организации гончарства, начиная с 16 века, было так называемое клановое производство («ханъэй-гама»). Это были селения гончаров-ремесленников, расположенные вблизи залежей керамических глин. Они состояли из отдельных трудовых коллективов – в основном семейных, во главе которых стоял старший, наиболее опытный мастер. Занятия гончарством сочетались с сельским хозяйством как с подсобной деятельностью. Как правило, гончарные селения в той или иной мере зависели от помещиков-феодалов, если они располагались на их землях или в непосредственном соседстве. Хозяева земельных владений были заинтересованы в процветании этих селений, поскольку их продукция поступала на товарный рынок и существенную часть доходов от ее продажи получал сам феодал.

Во второй половине 17 века появились мастерские, называемые «онива-гама» (садовые печи). Они нередко находились в саду княжеской усадьбы – отсюда пошло их название. По приглашению хозяина работой таких мастерских руководили известные мастера. Гончары, трудившиеся в онива-гама, находились в привилегированном положении среди всех слуг феодала. Их статус был близок к статусу свободных художников. Особенно искусные гончары получали от феодала щедрые подарки и денежные вознаграждения, а иногда и звание самурая. Продукция онива-гама носила элитный характер, она предназначалась для подарков друзьям, родственникам князя, его политическим сторонникам, видным государственным чиновникам. Позднее эти мастерские также стали работать на товарный рынок.

В конце 17–18 веков складывается тип гончарных мастерских, принадлежащих государству. Это было уже достаточно крупное по масштабам производство – своего рода мануфактура. В конце 18 века в Японии насчитывалось 13 таких мануфактур.

Гончарство существовало и в городах, особенно крупных. Мастер-гончар работал у себя дома с помощью членов семьи и учеников. Продукция этих домашних мастерских поступала непосредственно в систему городской торговли.

В 16–19 веках традиционные центры гончарства, возникшие ранее, продолжали функционировать и развиваться. К ним добавились многие новые районы, каждый из которых обладал своими гончарными традициями и имел свою «изюминку» в производимой продукции. К крупнейшим центрам керамики и фарфора, достигшим наибольшего расцвета к 19 веку, относились Сэто-Овари, Мино, Арита, Сага, Сацума, Бидзэн и многие другие.

Ряд прогрессивных изменений произошел в технической базе гончарства. Достаточно широко стал использоваться ножной гончарный станок (рис. 6). По данным Р. А. Ксенофонтовой, японский «ножной станок состоит из двух дисков толщиной 9 см каждый, соединенных по центру цилиндром или четырьмя вертикальными стойками высотой 30 см. Диаметр верхнего диска – 33 см, нижнего – 42, 4 см. Станок укрепляется в яме с вертикальными стенками глубиной около 50 см. В центре ямы врыта ось диаметром несколько более 5 см, на которой уравновешивается станок, она проходит через сквозное отверстие в центре нижнего диска через цилиндр и упирается острием конуса на верхнем конце в гнездо под верхним диском. Гончар, сидящий перед станком на краю ямы, ногами сообщает вращательное движение нижнему диску, являющемуся сильным инерционным маховиком; станок может вращаться непрерывно с любой скоростью и более или менее равномерно» (Ксенофонтова,1980: 45 – 46).

Примечательная особенность как ручного станка, описанного выше, так и ножного в том, что в процессе формовки изделий мастер сидит на краю ямы, в которой установлен станок. В отличие от японского гончарства, в керамическом производстве Китая и Кореи в средние века не практиковался такой способ эксплуатации гончарного станка.

Наряду с изготовлением керамической посуды на круге использовались способы формовки в специальных формах-шаблонах и упоминавшийся выше ручной способ лепки («тэ-дзукури»). Формовка в шаблонах нашла применение в производстве фарфоровых изделий, которое начинает развиваться в Японии в 17–18 веках. Способ изготовления глиняных сосудов в формах-шаблонах не имеет глубоких исторических корней в японском гончарстве и, скорее всего, явился результатом влияния традиций фарфорово-керамического производства Китая и Кореи. В Китае формовка в шаблонах была известна еще со времен неолита; значительно позднее, когда была освоена технология фарфора, этот способ широко использовался для получения сосудов фигурной формы или с рельефным узором на стенках. Гончары Кореи практиковали формовку в шаблонах начиная с 10–11 веков, после того, как сюда пришла из Китая технология изготовления фарфоровых изделий.

В 16 веке происходят изменения в техническом оснащении операции обжига керамики. Некоторые усовершенствования появились в конструкции печи «ана-гама», что позволило более эффективно проводить обжиг. Вошел в практику новый тип печей «мару-гама» (круглая печь). Эта печь представляла собой сооружение, расположенное на склоне холма и состоящее из нескольких круглых в плане полуподземных печей «о-гама» (большая печь), у которых стены и перекрытие обжигательной камеры возвышались над землей. Этот полуподземный вариант обжигательной печи получил свое дальнейшее развитие в сооружении «нобори-гама» (наклонная печь). Так называется полностью наземная постройка, расположенная на склоне холма ступенями и состоящая из отдельных камер (рис. 8–10). Камеры в отличие от мару-гама были не круглые, а прямоугольные. Общая длина печи нобори-гама достигала нескольких десятков метров. В качестве топлива использовалась древесина, и лучшими считались сосновые дрова. Печь нобори-гама, сформировавшаяся как техническая конструкция в начале 17 века, стала основным типом обжигательного устройства в японском гончарстве. Эти печи успешно функционировали еще совсем недавно, в первой половине 20 века. И сегодня японские гончары, работающие в области художественной керамики, предпочитают традиционные обжигательные устройства.

Рисунки японских художников 18–19 веков, изобразивших различные трудовые операции гончарства, и литературные описания позволяют нам представить весь процесс изготовления керамики таким, каким он был в 17–19 веках. В публикациях американского специалиста Л. Корт и российской исследовательницы Р.А. Ксенофонтовой, посвященных традиционному гончарству Японии, помещены копии рисунков из старинных японских книг (Cort, 1979; Ксенофонтова, 1980).

В деревнях гончаров в производстве керамики и фарфора участвовали как мужчины, так и женщины. Добыча глины и обжиг были мужским делом. Обработкой сырья, приготовлением формовочной массы, формовкой изделий, их глазурованием и росписью занимались как мужчины, так и женщины. Особой тщательности требовал процесс обработки сырья и приготовления глиняного теста. От его качества зависел успех последующих трудовых стадий. На рисунках японских художников гончары изображены с простейшими инструментами в руках – колотушками, ситами, плетеными корзинками. Для отстаивания глины в воде служили большие деревянные бочки «мидзутобиокэ» (рис. 5), разминали и раскатывали пластичную массу на широких, также деревянных столах. Формовкой посуды гончары занимались в специальном помещении, где было установлено несколько кругов. На одном из рисунков мастера – двое мужчин и одна женщина – сидят на полу перед ручными гончарными станками. Мужчины выравнивают изнутри стенки изделий длинными шпателями, женщина прикрепляет к сформованному сосуду-чайнику носик. При формовке сосудов на гончарном круге мастера пользовались несложными приспособлениями, помогавшими достичь большей четкости контура и изящества стенок изделия. Это различные шпатели, ножи, лекала и т.д. (рис. 7). Кисточками наносили на стенки сосудов красочную роспись. Для глазурования использовался метод обливания изделия глазурным составом при помощи несложных приспособлений (рис. 11). Обжиг был самой длительной и трудоемкой операцией. На рисунках художников изображены печи типа нобори-гама в процессе обжига: гончары подкладывают дрова в топку, из которой вырываются клубы дыма. После окончания обжига и остывания печи гончары выгружали из нее готовую продукцию и упаковывали ее для транспортировки. Традиционный японский упаковочный материал – рисовая солома, ею пользовались с давних времен. Керамические сосуды заворачивали по несколько штук в широкие длинные соломенные маты, которые затем перевязывали веревками – и груз был готов к отправке.

16 и 17 века – это время появления в гончарстве Японии новых видов продукции. Ярким событием, определившим одно из основных направлений в последующем развитии японской керамики, стало возникновение технологии изделий «раку». История этого новшества неразрывно связана с историей знаменитой церемонии чаепития. В 16 веке ритуал чаепития, распространенный среди буддийских монахов, стал очень популярен в широких кругах японского общества. Чаепитие старались обставить как можно изысканнее, все детали церемонии тщательно отрабатывались и неукоснительно соблюдались. Возникла потребность в особой сервировке чайного стола, которая смогла бы подчеркнуть внутренний смысл ритуала чаепития. Этот смысл заключался в духовном общении, во взаимопонимании собравшихся вместе людей, в их открытости идеалам гармонии между окружающим миром и личностью. Огромное значение придавалось облику чайной посуды, тому чувственному впечатлению, которое она дарила участникам чаепития.

Рождение керамики «раку», предназначенной специально для чайной церемонии, связано с именем выдающегося гончара Танако Тодзиро (Чоджиро), корейского мастера-черепичника (1516–1592 гг.). Во время японского похода в Корею он еще молодым вместе со многими своими товарищами по профессии был вывезен в Страну восходящего солнца.

Основным видом керамики раку были чайные чашки «тяван» с высокими стенками. Также для чайного стола изготовлялись цветочные вазы, чайники и чайницы. Все изделия формовались только вручную, без помощи гончарного круга. Легкая асимметрия контура, неравномерная толщина стенок были отнюдь не оплошностью гончара, а результатом воплощения определенной художественной идеи. В создании подлинного стиля раку еще большее значение, чем формовка, играли операции обжига и обработки поверхности. Мастер Тодзиро, опираясь на многолетний опыт в производстве черепицы, использовал технологические дефекты операций глазурования и обжига изделий для создания необычных декоративных эффектов. Сетка трещин на поверхности керамического сосуда, признаки оплавления черепка в результате чересчур высокой температуры, неаккуратно растекшаяся по стенкам глазурь только кажутся досадной случайностью, браком. В действительности же именно эта продуманная небрежность и составляла главную прелесть керамики раку. C технологической и художественной точек зрения изготовление керамических изделий раку является делом весьма сложным, так как требует от гончара безукоризненного владения материалом (глиной), умения балансировать на грани изысканной простоты и явного брака.

Идеал естественности, непреднамеренности был свойствен японскому гончарному искусству еще задолго до появления стиля раку – достаточно вспомнить популярную с 10 века керамику с пепловой глазурью. Технологические новшества Тодзиро гармонично вплелись в каноны эстетического чувства японцев, покорив их души сразу и навсегда (рис. 13). Стиль раку, родившись в 16 веке, успешно развивался на протяжении последующих столетий (рис. 17). Самые искусные мастера раку пользовались в Японии исключительным почетом наравне со знаменитыми художниками и поэтами. Лучшие образцы керамики раку получили имена собственные и вошли в национальную сокровищницу произведений искусства.

Глазури, которыми пользовался мастер Тодзиро, содержали в своем составе соединения железа, марганца, меди и давали после обжига черный и красный цвета. Эта цветовая гамма считается «классической» для стиля раку, хотя впоследствии она была дополнена другими вариантами окраски.

Помимо раку, в производстве керамических изделий появились и другие технологическо-художественные стили (Ксенофонтова, 1980; Baker, 1995). Так, японский гончар Фурута Орибэ (1543–1615 гг.) создал своеобразный стиль, сочетавший грубоватую небрежность форм раку и элегантную простоту декора. Орибэ использовал зеленую глазурь, полученную путем смешения пепловой глазури с полевым шпатом и окисью меди. Такой глазурью покрывалась только часть изделия, а на оставшуюся открытой поверхность коричневым железистым пигментом наносился эскизный узор, который затем окрашивался белой глазурью. Узоры Орибэ предельно лаконичны и изящны: рисовый колосок, сохнущая на шнурке хурма, спицы колеса. Стиль «орибэ», в особенности его декоративные приемы, так же как и керамика раку, был воплощением японских идеалов – это определило его популярность в гончарном искусстве последующих столетий (рис. 18).

В 16–19 веках были разработаны и с успехом практиковались многие другие интересные варианты технологии и декора керамики. Например, в мастерских Бидзэн (о-в Хонсю) производился особый вид посуды «бидзэн-яки», обжигавшейся в течение длительного времени при высоких температурах. В результате керамический черепок приобретал исключительную прочность, характерный «металлический» блеск и звук при ударе. В декоре бидзэн-яки использовались яркие цветные глазури. Оригинальным способом украшения было обвязывание сосуда перед обжигом веревкой из рисовой соломы или посыпание сосновыми иглами – после выгорания растительности на поверхности оставались ее отпечатки. Японские мастера 16–18 веков успешно экспериментировали с различными технологическими вариантами глазурей, эффектами обжига, изобразительными приемами – результатом этого стали их замечательные изделия, образцы высокого художественного вкуса
(рис. 14–16, 19).

В 17 веке в Японии были освоены новые виды гончарной продукции – фаянс и фарфор (Ксенофонтова, 1980). Фаянс был впервые получен в мастерских Киото. Разработка технологии его изготовления – это заслуга знаменитого гончара первой половины 17 века Нономуры Нинсэя. Он глубоко изучил опыт, накопленный предыдущими поколениями мастеров, и прекрасно ориентировался в достижениях своих современников. Технологическим предшественником фаянса можно считать, вероятно, керамику «якисимэ», с плотным, тонкотекстурным, «каменным» черепком, известную в Японии еще с 13 века. Формовочная масса для фаянса готовилась из особых сортов глины с добавками полевого шпата. Фаянсовый черепок после обжига приобретал белый, сероватый, кремовый цвета. Фаянсовые изделия не обладали хрупкостью и прозрачностью фарфора, но зато были более прочными и практичными. Наиболее крупные центры производства фаянса – Киото, Авата, Киемидзу, Акахада, Сацума, Кутани. Фаянсы Авата отличались нежным кремовым цветом и были покрыты глазурью с искусственной стекой трещин (эффект «кракле»). В росписи изделий преобладали зеленые, голубые, фиолетовые тона, использовались золотая и серебряная краски. Очень элегантно выглядели однотонные сосуды с одним ярким пятном рисунка (рис. 22). В мастерских Сацума выпускался тонкий фаянс, покрытый кремовой глазурью с сеткой трещин, по которой яркими красками наносились узоры. Наиболее распространенным стилем живописного декора был эскизно выполненный, скупой рисунок ландшафта, цветка, дракона и т.д. (стиль «сайсикидэ»). Наряду с этим практиковался также «парчовый» декор (стиль «нисикидэ»), когда живописные сюжеты и орнамент сплошным ярким ковром покрывали поверхность изделия.

В начале 17 века в Японии стала известна технология фарфора. Среди исследователей японского гончарства нет единого мнения по поводу того, возникла ли эта технология самостоятельно, как результат поступательного развития местного керамического производства, либо она появилась под влиянием знакомства с секретами китайского и корейского фарфора. В пользу второго предположения свидетельствует то, что фарфор в Японии начали изготовлять в 17 веке, уже после переселения в страну корейских гончаров, которые и могли привезти с собой знания о фарфоре.

Считается, что японский фарфор («дзики») был впервые получен в селении гончаров Арита на о-ве Кюсю, в провинции Хидзэн. В этой местности было обнаружено месторождение высококачественных фарфоровых глин, отличающихся от обычного керамического сырья большим содержанием окиси кремния (кремнезема), меньшей пластичностью и очень низким содержанием красящих окислов. Черепок фарфорового изделия обладал белым цветом и повышенной хрупкостью, хотя был хорошо спеченным, тонкотекстурным и плотным. Фарфор высокого качества был освоен к середине 17 века в мастерской гончара Сакайда Какиэмона.

Кроме Ариты, к наиболее известным центрам японского фарфора относятся Сэто-Мино, Киемидзу, Кутани, Хирадо и некоторые другие. Каждый из этих центров имел свои технологические и художественные особенности изготовления фарфоровых изделий, и их продукция отличалась ярким своеобразием (рис. 20, 21, 23–25, 27). Так, для фарфора Кутани было характерно гармоничное сочетание формы изделия и декора, многоцветье глазурных красок. Сюжетами росписи чаще всего служили цветы, птицы, бабочки, горы, деревья и т.п. Изделия Кутани фактически представляли собой живопись на фарфоре. Фарфор Хирадо всегда считался одним из лучших в Японии благодаря своему тонкому, идеально белому черепку. В начале 19 века в мастерских Хирадо стали выпускать фарфор «яичная скорлупа» с прозрачными светящимися стенками. В оформлении этих изделий была популярна роспись надглазурными цветными красками – голубой, красной и золотой. Отличительной чертой фарфора Сэто-Мино, который в мастерских этого района стали производить в начале 19 века, была роспись подглазурной кобальтовой краской – синие и голубые узоры на белом фоне, покрытые прозрачной глазурью (рис. 20, 21).

К середине–второй половине 19 века фарфорово-керамическое производство стало одной из основных отраслей формирующейся капиталистической промышленности Японии. Географически оно было сосредоточено в центральной и южной частях о-ва Хонсю и на севере
о-ва Кюсю, то есть в тех районах, где, с одной стороны, локализовались наиболее богатые месторождения керамических и фарфоровых глин, а с другой – находились крупнейшие и старейшие культурные и торговые центры. Мастерские обеспечивали своей продукцией внутренний рынок страны. Ряд гончарных центров в 19 веке был ориентирован также на выпуск экспортной продукции – Сэто-Мино, Сацума, Арита, Киото.

В первой половине 20 века фарфорово-керамическое производство Японии продолжало сохранять свои традиционные черты. Ведущие гончарные мастерские функционировали в привычных технологических режимах, использовали технические средства, известные многим поколениям мастеров, соблюдали выработанные в течение столетий художественные стандарты.