Чайные истории

Лю Ань Гуа Пянь
С той поры этот древний чай приобрел современное название. В эпоху Мин чай Лю Ань Гуа Пянь был очень известен. Живший в это время автор по имени Гу Лун писал, что Лю Ань Гуа Пянь, природа которого воистину прекрасна, очень хорош по своим качествам и имеет эффективное целебное воздействие.

Минский автор Сюй Цышу в тексте «Ча шу» («Чайная книга») говорит, что на прославленных горах произрастают волшебные травы, а на теплых почвах Цзяннани растет чай. О чае, растущем к северу от большой реки Чанцзян в месте Люань, он сообщает как об известном, любимом и драгоценном средстве, избавляющем от засорения организм, убирающем жиры и застои. Но нужно следить, замечает Сюй Цышу, за соблюдением технологии изготовления, иначе он будет сильно отличаться по качеству от настоящего чая.
В начале династии Цин (1644-1911 гг.) чай Лю Ань Гуа Пянь стал императорским, и каждый год на праздник Весны он в изобилии привозился чиновником в столицу для императора. Это описано в «Стихах бамбуковых ветвей». Затем люаньский чай попал в столицу, и на севере также приобрел известность как императорский чай. Он упоминается в тексте эпохи Цин — записках «Сян ян те и», автор которых, Ли Гуантинь, был родом из Баоди, недалеко от Пекина. В то время он жил в Пекине и записывал разные интересные события. В своей книге «Кай мэнь ци ши» («Семь историй после открытия дверей») он также говорит об этом чае как об императорском и отмечает, что он особенно хорош, если заваривать его на воде из двух соединяющихся колодцев.
В Цзяннани тоже очень любили. В двадцать девятой главе знаменитого романа У Цзиньсы «Неофициальная история конфуцианства» герой пьет люаньский чай, собранный в период Дождевых Вод. Это пример распространенности Гуа Пяня среди эстетов-любителей чая.
В романе «Сон в красном тереме» тоже упоминался люаньский чай. Об употреблении люаньского чая как лекарства свидетельствует синьский Чжан Ин в тексте «Пин фунь чжань юй», где говорится о нем как о насыщающем, полезном для селезенки и пищеварения, а также устраняющем внутренние застои.

Байцзигуань (из книги Б.Б. Виногродского «Путь чая»)
При династии Мин, в горах У-и, в одном из монастырей, где как повелось исстари — со времен Хань и Тан — разводили свои чайные сады, жил один монах. Ночами читал сутры, днем возился в чайном саду да под навесом «крутил» чай. Своим делом в этой жизни он считал приношение радости людям, поэтому, кроме своих лекарских и монашеских дел, он всегда улыбался. Так его и звали — Лэ Лохань Смеющийся Лохань. Однажды в чайном саду он спас от коршуна курицу пестрянку, но она, не прожив после спасения и часу, скончалась. Похоронил монах курицу там же в саду. На следующий год он обнаружил среди чайных кустов новый куст со странными листьями. Вроде бы как и другие чайные кусты, да листья потоньше, понежнее и несколько белесые. Вспомнил он, что где-то здесь год назад закопал погибшую от когтей коршуна курицу — не ее ли душа взрастила такой куст? Ее — не ее, а монах сделал из листьев куста чай и, закрыв’ в коробку, поставил на полку с книгами да с другими чаями, подписав «гребешки пеструшки». Может быть эта коробка и осталась стоять до нескончаемых времен на полке, когда бы в этой коморке поселился другой монах, да осенью у Лэ Лоханя разболелся живот. Всю ночь он промучался: не читались сутры, не сиделось на подстилке. И тут взгляд его остановился на коробке с надписью «гребешки пеструшки». И так захотелось ему необыкновенно заварить этот чай, и, заваривая, вспоминал он позапрошлогоднюю историю в чайном саду. Выпил неспеша несколько чашек. И, — о слава Будде! — легче стало! С рассветом поспешил монах в чайный сад к тому странному кусту. А он разросся, да листья не такие темно-зеленые, как у других кустов. Собрал монах листья, вновь приготовил чай. И через несколько дней совсем забыл о своих болях. Рассказал об этом чае настоятелю. Тот тоже попробовал и оценил: «сильный чай, пошлю с благословением императору». С тех пор в конце мая каждый год часть урожая «байцзигуаня» отсылали к императорскому дворцу, часть оставляли себе как напиток здоровья.

Дундин (из книги Б.Б. Виногродского «Путь чая»)
В горном районе Наньтоу (Тайвань) жил некий господин Линь Фэнчи, мечтавший о карьере чиновника. Для осуществления своих намерений он решил поехать в провинцию Фуцзянь, чтобы сдать необходимые экзамены. Не имея денег, он обратился к одному из своих соседей, который согласился дать ему в долг на поездку. Приехав в Фуцзянь, Линь Фэнчи встретил старого чайного плантатора, с которым они были тезками. Старт поселил его у себя и кормил до сдачи экзаменов.
В ТОТ день, когда Линь Фэнчи вернулся с дипломом в кармане, старик, счастливый от того, что его имя таким образом было отмечено, подарил гостю 36 чайных деревьев из своего сада.Вернувшись на Тайвань, Линь Фэнчи посадил 24 дерева у себя и отдал 12 деревьев своему соседу, чтобы поблагодарить за доверие. Так возник улун Дун Дин, название которого переводится как «морозный пик» или «ледяной туман с горных вершин». Плантации, где выращивают Дун Дин, расположены с среднем на высоте 750 метров над уровнем моря. Для производства этого чая берут только почку и 1-2 листочка. Ферментация происходит при температуре 30-40 градусов. В аромате чая с Морозного Пика, особенно если использовать специальные чашечки для вдыхания аромата (вэнсянбэй), можно различить неповторимые цветочно-фруктовые оттенки.

Хуан Цзинь Гуй (из книги Б.Б. Виногродского «Путь чая»)
Относительно его происхождения существует два предания. Одно из них повествует, что в середине девятнадцатого века в Аньси, местности Лояньсянь, крестьянин-чаевод по имени Вэй Чжэнь проходил по хребту Бэй Си Сянь Бянь Лиин, где с удивлением увидел чайный куст желтого цвета. Он выкопал растение, пересадил в тазик и бережно ухаживал за ним, чтобы оно дало отростки. Растение прижилось. Аромат у полученного чая был неожиданно сильным и изысканным, поэтому чай Хуан Цзинь Гуй очень скоро приобрел популярность.
Другая история рассказывает, что в округе Аньси в деревне Хуцюсян, в местечке Мэйчжуанцуй существовала традиция дарить молодоженам предметы сине-зеленого цвета. Паре по фамилии Ван подарили два ростка чайных кустиков. Супруги всем сердцем заботились о саженцах, ухаживали за ними, собирали чай. Чай этот был очень ароматным, настой имел чудесный золотистый цвет. Из этого чая и получился Хуан Цзинь Гуй.

Тегуаньинь (из книги Б.Б. Виногродского «Путь чая»)
Относительно названия «Те Гуанинь» или «Железная Бодхисаттва» существует предание, согласно которому в уезде Аньси жил набожный чаевод, который каждый день подносил чашку свежезаваренного чая изображению милосердной Бодисаттвы Гуаньинь. И вот как-то раз богиня явилась ему во сне и велела пойти в горы, где он найдет от нее дар. Проснувшись, чаевод отправился в назначенное место и увидел между двумя утесами дерево, сверкающее в солнечных лучах. Он перенес его домой, а когда пришло время сбора урожая, попробовал обработать его листья по всем правилам. Чай получился тяжелый, словно железо, с отменным ароматом и вкусом. Крестьянин решил, что это подарок Гуаньинь и назвал чай в ее честь.

Дингу Дафан (из книги Б.Б. Виногродского «Путь чая»)
История этого чая начинается во времена династии Мин. 400 лет назад один монах по имени Да Фан жил отшельником на горе Сунь Ло, расположенной на хребте Тянь My, естественной границе между провинцией Аньхуэй и Чжэцзян. Да Фан имел репутацию великого мастера в искусстве приготовления чая. Поэтому со всех уголков империи к нему съезжались за советом чаеводы, и он принимал их, не смотря на свое затворничество. Чтобы сделать свое знание широко доступным, Да Фан покинул гору и поселился в маленькой деревне Лаочжу, где, собрав жителей, показал новый способ обработки чая. После этого он вернулся в горы к своей отшельнической жизни. С тех пор все разновидности чая, произведенные в этой местности и обработанные таким способом, носят имя Лао Чжу Да Фан.

Цжу У Цин
В один из дней последней апрельской декады 1964 года заместитель премьера Госсовета КНР Чэнь И вместе с сопровождающей его делегацией путешествовал по Сычуани. Когда они достигли Эмэйшани, решили передохнуть на склоне горы в храме Ванняньсы (Храм Десяти тысяч лет). Пожилой монах преподнес Чэнь И чашечку свежесобранного зеленого чая. Вдохнув необычайно сильный аромат, Чэнь И, улыбаясь, выпил пару глотков. Вкус чая ему пока-зался чистым, оставляющим сладковатое послевкусие. Сильный аромат «проник в селезенку» (в русском языке есть аналогичное выражение — «проник в душу»), и, спустя некоторое время, пришла открытость души, исчезло чувство усталости.
Чэнь И спросил:
— С какой плантации этот чай?
Монах ответил:
— Этот чай мы издревле делали здесь, на Эмэйшани, используя особые способы сбора и изготовления.
Чэнь И снова спросил:
— А каково имя этого чая?
— У него нет названия, — почтительно сказал старый монах.
— Прошу высокого гостя оказать почтение — дать чаю имя!»
Чэнь И, отказываясь, молвил:
— Я — обыкновенный человек, с обычной речью, повседневным языком. Не могу подняться до ораторского искусства.
Но после третьей просьбы монаха он, улыбнувшись, произнес:
— Я вижу, что листья чая похожи по форме на бамбуковые листья, ласкают взор свежестью и изяществом. Так и назовем его Чжу Е Цин — свежесть бамбуковых листьев.